СССР-2061. Том 5 - [24]

— Томас, — он сдавил мою руку неожиданно жестко. На вид – щуплик; белесые волосики на висках, чуть испуганные глаза, хотя и храбрится. Я искренне улыбнулся.

— Валерий. Заходи – это наша кабинка. У вас там, наверное, похоже?

Томас у себя в Канаде тоже работал на гидропонике. Так что общий язык мы быстро нашли. Я мало читал о методах ФТА – а что о них читать, если они от нас минимум на десятилетие отстают? Хотя наши, говорят, отслеживают и у них новые идеи – мало ли? Вот и Томас порассказал мне кое-что интересное, например, субстраты у них используются совсем другие. А до регулировки атмосферы они еще не дошли. Я налил Томасу кофе, и мы мило беседовали, покачиваясь в креслах над зеленым морем. В кабинке у нас красиво – будто сидишь в гигантском зимнем саду, вокруг неистовая зелень, просверки стали и стекла – оборудование, всюду снуют тонкие лапки манипуляторов, в верхних этажах, среди висячих лиан, облепленных тропическими фруктами, носятся стайки колибри. Кабинка неторопливо скользит по монорельсу под куполом, объезжая всю фабрику. На самом деле визуальный контроль нужен лишь в особых случаях, дежурство заключается в наблюдении за приборами.

— А какой у вас выход продукции? — неуверенно спросил Томас.

— По каким позициям? Наша фабрика выпускает четыреста тридцать восемь наименований продукции. Мы практически кормим весь Новосибирск.

— Например, томаты.

Я назвал цифры по всем шести сортам выпускаемых томатов. Томас покачал головой и присвистнул.

— Боюсь, нашим до такой урожайности далеко. Это за счет генетики?

— Да, конечно, — я хотел рассказать о своем эксперименте, но подумал, что малоинтересно, слишком уж специальная тема.

— А почему вы называете ваше предприятие «колхоз»? — поинтересовался Томас.

— Это мы шутим так. Слушай, может, сходим в столовку, перекусим? У меня обычно в это время второй завтрак. Томас окинул взглядом кабинку.

— А как же вахта? Я показал ему нотик.

— Дистанционно. Мое постоянное присутствие не требуется. К тому же есть еще второй пост и инженерно-технический. Мы на перерыв по очереди ходим.

Томас заказал салат из нашей продукции, я ограничился кофе со свежими рогаликами. Канадец ел с аппетитом и сдержанно восхищался запахами и необычайно, по его мнению, ярким вкусом огурцов и помидоров.

— Ага, как говорит Ахмед, наш генэксперт, — я изобразил кавказский акцент, — это агурец? Эта разви агурец?! Эта жи дыня!

Томас вежливо-скованно улыбнулся. Я вспомнил школьные уроки коммуникации.

— Слушай, расскажи о себе. Где учился, чего к нам решил переехать…

— Да у меня все обычно. Мне тридцать два. Закончил высший колледж сельского хозяйства, — подчеркнул он с ноткой гордости, — сразу нашел неплохое место, на фирме в Торонто. Четыре года работал биоинженером, затем прошел дополнительный курс, и стал начальником участка… А почему переехал? Перспектив у нас там нет. Наша фирма во время кризиса разорилась. Наверное, с моим образованием я бы в итоге нашел работу, но зарплаты предлагали такие, что и браться не стоило. У меня кредит был за машину. Семьи у меня нет. С подругой, — он смущенно потупился, как бы извиняясь за личную нотку, — поругались как раз. Я и подумал – почему не рискнуть? Русский я знаю с детства, у меня бабушка русская, да и в колледже учил.

— Ну и как тебе у нас, нравится?

— Да неплохо пока. Квартиру дали, и главное, бесплатно все, странно. Еда. Жилье. И неплохо по качеству. Не блеск, но жить можно. Удивительно, — он нервно пожал плечами. Покосился на соседний столик, за которым щебетали две девушки-практикантки.

— А у меня есть семья, — сообщил я, — жена, Ирка… Ирина сейчас на Марсе. Она робототехник, а там… Сейчас же у нас купол Аэлиты возводится, скоро первый город будет. Еще два месяца осталось, они по вахтовому методу работают. И дочь есть, Уля, ей десять. Мне самому тридцать шесть. А так у меня тоже обычная жизнь, ничего особенного. Закончил школу. Биология меня интересовала всегда. Сначала работал в области медицины, в Центре наследственности… В смысле, конечно, учился. Там было мое место практики. Потом понял, что хочу с растениями. В двадцать два защитился, стал мастером. Это как у вас окончание колледжа, наверное. Потом пошел в армию. Там мы и познакомились с Иркой. Только у меня так получилось, что я не год служил, а два. Как раз Пхеньянский конфликт был, и я туда поехал. Я в биологических войсках, а Ирка служила в танковой части, водительница.

— Ты, выходит, воевал?

— Ну да, — я смутился. Не люблю вспоминать это время. Зачем вообще было рассказывать про армию? Наверное, по ассоциации с Иркой.

— Я думал, там в основном воевали китайцы.

— Какая разница, мы же все – Советский Союз. У нас в части отовсюду народ был. Французы были и даже чилийцы.

Я внутренне напрягся – мало ли, как он относится ко всему этому? Ведь он сам из ФТА. Но Томасу, похоже, было безразлично.

— А после армии я стал работать здесь на фабрике, мы поженились, потом родилась Улька. Я занимался раньше фитопатологией. Наверное, медицина сказалась. У меня вышло несколько статей в «Вестнике сельского хозяйства», и я разработал общие основы метода хемостимуляции иммунитета у пасленовых. Ну я уже рассказывал. А последние два года я по генетике больше. Еще я занимаюсь спортом – горные лыжи, плавание, немного биатлон. Туризм, люблю поездить по миру. Из хобби – играю на электросинтезаторе, делаю трехмерные видеоклипы, у меня довольно посещаемый сайт в сети. А еще у меня есть коллекция антикварных фильмов, представляешь – на видеодисках! Томас отнесся спокойно.