СССР-2061 - [29]

Министр массовых коммуникаций: Понимаю ваши опасения, но подготовительную работу все-таки следует вести нам вместе. Потребуются разъяснения, придется отвечать на вопросы, участвовать в обсуждениях. Я же не могу скомандовать: «никаких негативных отзывов!»

Министр трудовых резервов: Хорошо, давайте встретимся и обсудим это. Товарищи, копии проекта в вашем распоряжении. Прошу вас ознакомиться и сообщить свои замечания.

Министр тяжелого машиностроения: У меня уже есть замечание — срок очень большой. Ну хоть конкретно сказали, когда — и на том пока спасибо.

Министр электронной промышленности: Идея интересная, конечно. Увлеченный своим делом профессионал дорогого стоит.

Министр металлургии: Да, поскорее бы получить таких специалистов и посмотреть на рост производительности труда.

Председатель: Товарищи, мне кажется, вы упускаете главное. Окончательная ликвидация нехватки кадров и повышение производительности безусловно, важны, но этот проект может дать нам гораздо больше.

Министр тяжелого машиностроения: Чего же больше?

Председатель: Люди станут счастливее.

* * *

Первые пятилетки двадцать первого века стали для страны временем больших и новых трудностей. Коммунизм был делом далекого будущего, а капитализм был днем вчерашним. Чтобы начать строительство будущего, нужны были люди, ресурсы и деньги. Люди были нужнее всего, но их едва хватало для того чтобы обеспечивать потребности существующих предприятий и организаций. Эти трудности, впрочем, были ожидаемыми — новая, масштабная индустриализация не входила в планы прежнего правительства и никакой подготовительной работы, разумеется не было. Именно поэтому новое правительство после национализации основных отраслей развернуло кампанию по привлечению необходимых рабочих и специалистов. Частично нехватку рук удалось восполнить за счет внутренних резервов, частично — за счет трудовых мигрантов из ближнего и дальнего зарубежья. Последние обходились казне дороже «своих», поскольку помимо зарплат им обеспечивали жилье и компенсировали дорожные расходы. На эти траты приходилось идти, как и на многие другие — стране были нужны новые предприятия, дороги и электростанции. Экономить на них было нельзя, как нельзя было экономить на зарплатах рабочих и инженеров. Обычные люди, еще вчера жившие при капитализме, знали цену деньгам и хорошей работы от них стоило требовать только в тогда, когда эта работа хорошо оплачивалась. Расходы удалось сократить за счет обновленного аппарата государственного управления. Работа народного депутата и чиновника перестала быть источником власти и денег и превратилась в трудное и неприбыльное дело — во всяком случае, для членов правящей партии. Вакантные должности пришлось занимать коммунистам, делом доказывая, что для них общественное благо важнее личного. Там, где коммунистов не хватало — брали беспартийных управленцев, укрепляя их сознательность повышенными окладами. Нередко получалось, что за одну и ту же работу беспартийному платили в два-три раза больше и на это были свои причины. В партии знали, что далеко не все разделяют их идеологию, и признавали право человека работать не только ради светлого будущего, но и ради личного, сиюминутного блага. Высокие оклады для беспартийных управленцев также позволили провести чистку рядов — любой член партии мог в любое время претендовать на повышение размера оплаты своего труда. Правда, для этого нужно было навсегда отказаться от партбилета и перспектив роста — «потолком» для беспартийного была должность председателя городского исполкома. Затраты на оборону также удалось сократить, после того как министр обороны заверил правительство, что перевооружение армии и флота можно отложить до выполнения задач первых пятилеток.

К началу сороковых годов дефицит кадров удалось значительно сократить за счет автоматизации многих производственных процессов, ранее требовавших участия человека. Избытка рабочей силы, однако, по-прежнему не наблюдалось — новые, небывалые задачи требовали от страны максимального напряжения сил. Надо было наращивать темпы производства, развивать лунную базу, думать о марсианской экспедиции, а призрак катастрофической нехватки квалифицированных кадров бродил вокруг столов в залах правительственных заседаний и надо было принять все меры, чтобы не дать ему вновь вернуться к жизни. Для этого следовало как можно более рационально распоряжаться ограниченными людскими ресурсами и система профессионального отбора должна была способствовать этому. Данные опросов показывали, что далеко не каждый старшеклассник хорошо представляет себе, кем он хочет быть. В общем, это было нормально — не у каждого подростка есть перед глазами достойный и увлекательный пример, а заниматься его поисками и вообще сильно задумываться о будущем людям в таком возрасте, как правило, не свойственно. Система профотбора должна была компенсировать легкомыслие юности и предложить школьнику наиболее подходящее направление подготовки. Будущие инженеры, рабочие и ученые только приступали к изучению букваря, когда на каждого из них заводилось досье, в котором со временем появлялись сведения о успеваемости, любимых играх, мультфильмах, книгах, ресурсах сети, секциях и кружках. Сведения о подшефных (при их наличии) также заносились в соответствующую графу, представляя особую важность для тех, кто собирался избрать профессию педагога или врача. Собранные сведения обрабатывались машинами, выдававшими профессиональные рекомендации как правило, трижды: в седьмом, девятом и одиннадцатом классах. Окончательное решение, разумеется, принималось людьми — в определенные дни в школах собирались советы, в которых помимо учителей присутствовали психологи, представители исполнительной власти и, в некоторых случаях, представители заинтересованных предприятий. С каждым школьником проводилось небольшое — до получаса, собеседование, результаты которого также заносились в систему и оказывали влияние на формирование следующей рекомендации. Первое собеседование проводилось с учащимися седьмых классов и считалось предварительным. По результатам второго, в девятом классе, школьников распределяли по группам введения в специальность. Итоги третьего, финального собеседования в одиннадцатом классе были основанием для предоставления льгот при поступлении в рекомендованное учебное заведение.