Срывая покровы - [18]

 - Но прошло столько времени…

 - И что? Мы только стали взрослее, но не изменились. Если я не возражал против сына пять с лишним лет назад, почему должен возмущаться теперь?

 - Но…

 - Никаких «но». Выкинь из головы все, что ты себе придумала. Я люблю тебя, люблю нашего малыша, который уже живет в тебе, и даже наших будущих детей.

 Кейн приподнял мою голову и заставил посмотреть в его глаза. Он не врал. В его темно-синих очах светилась вся та любовь, о которой Кейн только что говорил. В них не было ни капли неискренности, лжи, попытки скрыть что-то за фасадом красивой правды. Он открыл мне свою душу, всю, целиком и полностью, и я видела в ней именно то, о чем говорил мой любимый.

 - А почему ты тогда был такой мрачный в машине?

 - Не мрачный, а сосредоточенный. Или ты считаешь, что мне не о чем было подумать? Очень даже о многом, и мы об этом еще поговорим. Но позже, сейчас тебе надо отдохнуть. Сегодняшний вечер никак нельзя было назвать томным. – Кейн поцеловал меня. Крепко, любяще, но без малейшего намека на секс. Я не возражала. Вечерок на самом деле выдался насыщенным, и все, что мне требовалось – поспать.

 Я положила голову к нему на грудь. Все мои страхи оказались фикцией? Не нужно было в лицах представлять душераздирающее прощание и сбор вещей? Не нужно было страдать, опираясь лишь на вымышленные чувства?

 «А что я говорил?» - съехидничал внутренний голос. Я молча согласилась. Иногда советы внутреннего голоса содержат в себе зерно здравого смысла.

 Меня с ног до головы укутало незримое и неощутимое покрывало, сотканное из нежности, любви и чего-то очень важного, но до сих пор неизведанного – странного, теплого, трогательного, сентиментального чувства. Это еще не материнская любовь, но нечто весьма близкое к ней. Я завернулась в это покрывало, как в кокон, и удовлетворенно вздохнула. Под щекой размеренно стучало сердце Кейна, в моей груди билось мое, и где-то внутри меня неслышно колотилось крохотное сердчишко моего малыша. Нашего малыша. Теперь нас трое.

 ************************************

Глава 4.

 Я обернулся. Эрика медленно сползала на пол.

 - Черт! – выругался я, подхватывая хрупкое тело любимой и укладывая ее на пол.

 - Шир, уйди! – Я оттолкнул вертевшегося тут же пса в сторону. Как ни жаль, но посещение ресторана сегодня придется отменить. Эрику необходимо показать врачу, и немедленно. Я знал о ее, прямо скажем, нелюбви к официальной медицине, но сейчас придется ей это пережить. С сотрясением мозга не шутят.

 - Ник! – Я бросил Паттерсу ключи от машины. – Будь добр, подгони машину к входу.

 Парень ловко поймал серебристый параллелепипед и исчез за дверью. Я запоздало подумал, что не сказал, где гараж, но, в конце концов, Паттерс – мальчик не маленький, дома по всей Америке устроены одинаково, где гараж - найдет. Теперь осторожно поднять Эрику… Мои намерения прервало тихое пиликание, с каждой секундой становившееся все громче.

 - Да, Мэтт? – Я поднес к уху телефон, не сводя глаз с Эрики, похоже, приходившей в себя.

 - Вы куда пропали? – Голос брата был и встревоженным, и рассерженным одновременно. – Решили перепихнуться по-быстрому перед выходом? Кенни, мальчик мой, вы уже не под…

 - Мэтт, - оборвал я его. – Эрика ударилась головой и потеряла сознание. Мы едем в больницу.

 - Прости, брат, я не знал. Тогда наш ужин отменяется, я правильно понимаю?

 Эрика пошевелилась и открыла глаза, тихо позвав меня.

 - Да, Мэтт, сегодня не получится.

 - Сообщи, когда все выясните. Пока.

 - Да, потом позвоню. – Я отключился и сел рядом с Эрикой.

 - Я здесь.

 Конечно, она не обрадовалась предстоящему общению с врачами. Естественно, она отрицала, что у нее что-то болит, и уверенно сообщила, что с ней все в порядке. И, разумеется, попыталась войти в тесный контакт с ламинатом при первом же резком движении. Я просто поднял ее на руки и усадил в машину.

 Врачу в приемном покое я в паре фраз изложил события сегодняшнего вечера, добавив про повторяющиеся головокружения у Эрики. Она могла сколько угодно говорить, что это просто связано с переездом и ремонтом, но меня ее состояние начинало не на шутку волновать. И, раз уж мне удалось затащить Эрику в больницу, будет неплохо, если врач проверит еще и ее сосуды.

 - Как давно кружится голова у вашей жены, мистер Грейсон? – уточнил доктор Чейз, как было написано на его бейджике.

 - Пару недель, чуть меньше, - покопавшись в памяти, ответил я, совершенно не обратив внимания на то, что Эрику назвали моей женой. Для меня она давно являлась таковой.

 - Хорошо, - кивнул врач. – Возможно, придется сделать рентген, но сначала кое-что проверим. Больше она ни на что не жаловалась?

 - Нет, - немного растерянно ответил я. Врач еще раз кивнул и подошел к моей любимой.

 Он осмотрел ее, вызвал молоденькую медсестру, которая взяла у еще сильнее побледневшей Эрики кровь из пальца, и мы остались вдвоем ждать результатов обследования.

 Эрика мгновенно начала ныть, что хорошо себя чувствует и больше здесь делать нечего. Я же был твердо намерен дождаться вердикта врача и жестко прекратил все попытки давления на меня. Эрика, рассерженная и разочарованная, легла на спину, прикрыла глаза и обиженно засопела.