Средневековая Венеция - [33]
В средневековье, когда концепт «нация» был выражен нечетко, Венеция проводила натурализацию иностранцев, главным образом, латинян, что обеспечивало им протекцию Коммуны и некоторые преимущества в торговле и налогообложении вне Венеции, но не в ней самой. Прошедшие натурализацию иностранцы не получали никаких политических прав и не заседали в советах. Расширение венецианской «нации» отвечало некоторым политическим целям: увеличению числа венецианцев для усиления Республики, обеспечения ее безопасности и обретению посредников между торговцами и местным населением. Натурализация никоим образом не подразумевала «интеграцию»: венецианские граждане ревниво оберегали свое социальное превосходство. Натурализация имела значение лишь на колониальных территориях, но вступление в брак с венецианкой, пребывание на службе в метрополии или проживание там в течение нескольких лет могли предоставить право на гражданство.
Остальные, точнее — греки, относились к категории крепостных (вилланов), несвободного населения, наподобие пареков византийской эпохи. Этой участи избегали лишь крупные земельные собственники и архонты и отчасти — обитатели городов. Таким образом, существующий барьер не был непреодолимым. В городах, где все население проживало вместе, между купцами и греками-производителями завязывались торговые отношения, заключались смешанные браки, и даже религия содействовала сближению общин, поскольку из-за нехватки латинского духовенства, венецианцы привлекали греческих священников для проведения важных жизненных обрядов.
Венецианские колонисты стремились воссоздавать «маленькие» Венеции, ставя в центр поселения церковь Св. Марка. Они общались с путешественниками, купцами и служащими, приезжавшими из метрополии. В городе Негрепоне на острове, носившем то же имя, в Канди на Крите и в Ла Кане, построенных для новых переселенцев, имелись официально назначенные нотариусы, которые вели обширную документацию. Колонизация привела к возникновению латинской земельной аристократии, окруженной многочисленными правоведами участвующей в островных правительствах и располагавшей советом, заседавшим в Канди. В каждой колонии имелся такой совет, который создавался в городе, где заседали правительственные органы, уполномоченные метрополией. В XIV в. в большинстве городов Римской империи еврейским сообществам было запрещено заниматься коммерцией. Для развития торговли в Канди заключались договоры с турецкими эмиратами, расположенными на юго-западном побережье Анатолии (с Ментеше — в 1318, 1337 и 1359 гг.; с эмиратом Айдин — в 1337 и 1353 гг.).
Венецианские вассалы укрепляли оборону острова изнутри и снаружи. В своих владениях они все более и более становились солдатами и помещиками, переставая заниматься коммерцией, более прибыльной для венецианцев метрополии. Их образ жизни приближался к образу жизни старой византийской аристократии, архонтов. Вопреки запретам возникали смешенные браки. Венеция сама способствовала этому постепенному слиянию двух правящих группировок — старой, греческой, и новой, возникшей благодаря завоеваниям. Венеция предоставляла некоторым архонтам фьефы в надежде включить их в альянс. С 1293 по 1299 г., во время греческого восстания под предводительством Алексия Калерги, венецианские власти запретили смешанные браки, поскольку, если супруга была латинского происхождения, это провоцировало переход военизированных фьефов в руки греков. Переживая тяжкое бремя войны, Венеция потребовала от своих граждан, проживавших в колониях, оказать финансовую и военную помощь. Она укрепила дисциплину, усилила охрану, введя ее в ночное время, а также приступила к переписи, для того чтобы знать количество вилланов и ресурсов, на которые можно было рассчитывать. На острове негативно восприняли реквизиции, отвечая бунтами в 1332, 1333 и в 1341–1348 гг. Новое восстание вспыхнуло в 1363 г., но на этот раз его возглавили знатные вассалы Венеции — Веньере и Градениго, поддержанные греческими аристократами из рода Калерги. Восставшие арестовали венецианского дожа Леонардо Дандоло и водрузили знамя Св. Тита, основателя Критской церкви. Чтобы подавить восстание, Венеция пригласила даже горняков из Богемии, в качестве саперов, принявших участие в боевых операциях. Вожаки бунтовщиков — Паоло Кверини, предводитель восстания в Ретимно, и Марко Градениго, предводитель в Канди, были захвачены, осуждены и казнены. Все члены семьи Веньере и Градениго подверглись изгнанию с острова. Партизанская война бушевала до 1366 г. После таких осложнений с венецианскими эмигрантами колоний и жестоких репрессий город Канди, которому угрожала наибольшая опасность, обрел успокоение.
Общественные классы и статус представителей население
Мартино да Канале рассказывал в своих «Венецианских историях», что во время церемонии избрания дож Раньери Зено «он появился в ложе церкви Св. Марка, и вместе с ним находилась венецианская знать, а венецианский народ оставался на площади». Сверху дожа окружала знать, внизу шумел венецианский народ. В этом кратком описании хронист поведал о существовании «больших» и «малых» (
Эта книга — не учебник. Здесь нет подробного описания устройства разных двигателей. Здесь рассказано лишь о принципах, на которых основана работа двигателей, о том, что связывает между собой разные типы двигателей, и о том, что их отличает. В этой книге говорится о двигателях-«старичках», которые, сыграв свою роль, уже покинули или покидают сцену, о двигателях-«юнцах» и о двигателях-«младенцах», то есть о тех, которые лишь недавно завоевали право на жизнь, и о тех, кто переживает свой «детский возраст», готовясь занять прочное место в технике завтрашнего дня.Для многих из вас это будет первая книга о двигателях.
Главной темой книги стала проблема Косова как повод для агрессии сил НАТО против Югославии в 1999 г. Автор показывает картину происходившего на Балканах в конце прошлого века комплексно, обращая внимание также на причины и последствия событий 1999 г. В монографии повествуется об истории возникновения «албанского вопроса» на Балканах, затем анализируется новый виток кризиса в Косове в 1997–1998 гг., ставший предвестником агрессии НАТО против Югославии. Событиям марта — июня 1999 г. посвящена отдельная глава.
«Кругъ просвещенія въ Китае ограниченъ тесными пределами. Онъ объемлетъ только четыре рода Ученыхъ Заведеній, более или менее сложные. Это суть: Училища – часть наиболее сложная, Институты Педагогическій и Астрономическій и Приказъ Ученыхъ, соответствующая Академіямъ Наукъ въ Европе…»Произведение дается в дореформенном алфавите.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга — история жизни знаменитого полярного исследователя и выдающегося общественного деятеля фритьофа Нансена. В первой части книги читатель найдет рассказ о детских и юношеских годах Нансена, о путешествиях и экспедициях, принесших ему всемирную известность как ученому, об истории любви Евы и Фритьофа, которую они пронесли через всю свою жизнь. Вторая часть посвящена гуманистической деятельности Нансена в период первой мировой войны и последующего десятилетия. Советскому читателю особенно интересно будет узнать о самоотверженной помощи Нансена голодающему Поволжью.В основу книги положены богатейший архивный материал, письма, дневники Нансена.
Вот уже четыреста лет Инкская империя занимает особое место в политических рассуждениях европейцев. Это связано еще с размышлениями испанцев времен Конкисты, которые познакомились с этим государством накануне его краха. Инкская империя, даже больше, чем империя ацтеков, вызвала удивление завоевателей своей инфраструктурой, богатством, хранившимся на огромных складах, и организацией производства и обмена товарами, ничего подобного которой в Европе не было.
Исландия — холодный остров в приполярном океане между Европой и Гренландией, край скал и гейзеров, пристанище бесстрашных викингов и мудрых песнопевцев-скальдов… Духовное наследие Исландии — это бесценный заповедник северной культуры, неповторимый мир скандинавских саг и рунической тайнописи, причудливый, словно магический лабиринт. Вступайте в этот мир без страха заблудиться, ведь путеводитель по нему — у вас в руках.
Величественный, мрачный и могучий город, грозный владыка морей, средоточие кровавого культа Молоха — таков Карфаген в расхожем мнении современного человека, в романах и кинофильмах. Насколько обоснован такой образ? Автор этой книги на обширном историческом и археологическом материале воссоздает иную, но ничуть не менее впечатляющую картину поистине великой культуры, незаслуженно забытой, фактически уничтоженной Римом. Нераскрытой тайной веков предстает перед читателем погибшая литература Карфагена, возможно, хранившая ключи к загадкам Атлантиды.
Иберийский полуостров — уникальный регион, на территории которого в течение многих веков жили вместе христиане, евреи и мусульмане. Это совместное существование дало начало единственной в своем роде цивилизационной модели. Она стала результатом такого непосредственного восприятия и такой глубокой переработки каждым народом полуострова различных, порой взаимоисключающих влияний, что можно говорить о единой культуре, характерной для Средневековой Испании.