Срединные пути - [3]

Борис опустил глаза, задумался.

— Могу пока подтвердить, что красивую архитектуру предложили. Необычную и оригинальную. Но пока, сказать о ее прочности, значит, гадать. Поэтому мне и интересно стало.

— Это хорошо. — Василий Иваныч долил бокалы, а сам взялся за свою трубку. — А как ты думаешь, какую роль играла ваша религия в прочности строения Тургина? Кстати, — вдруг встрепенулся Василий Иваныч. — Я еще не знаю ничего о вашей тамошней религии. Не расскажешь, хотя бы кратко, о ней?

— С удовольствием, — оживился Борис. — Наша религия носит имя Хросогренкул. Главный наш бог Хросо существует в третьем слое неба. Во втором слое неба он породил двух богов, своих наместников. Из огня создал бога Грен, а из мрака — бога Кул. Повелел людям молиться не ему, а своим сынам. Что мы и делаем покорно под первым слоем неба. Наместники сами решают, какие наши молитвы передавать отцу на третий слой неба, а какие пропустить мимо ушей. Но если передадут, то обязательно Хросо их услышит и исполнит. У нас в каждой крепости стоят по два храма сыновьям Хросо. Поэтому, в Тургине существуют две касты служителей: светлые жрецы и темные. Они часто враждуют меж собой, но на простых людях это совсем не отражается. Нам-то что? Приносим свои жертвы, воздаем молитвы и уходим. Светлые молитвы пожелания здоровья, богатства передаем богу Хросо через бога Грен, а темные молитвы о мести, наказании врагам передаем через бога Кул.

— Хм. Оригинальная религия у вас, — ухмыльнулся Василий Иваныч. — Только не пойму, почему враждуют касты, если сыновья главного бога не враждуют меж собой?

— Как же боги-наместники могут враждовать, если они братья и под оком великого отца? А касты враждуют, потому что люди. Люди слабы и жадны. Если дани больше собирает один храм, так служители другой завидовать начинают.

— Разве дань не богам принадлежит? Причем тут сами служители и их жадность?

— Ну-у… и я об этом думал, — растерялся Борис. — Им, наверное, тоже что-то перепадает.

— А что в дань люди несут богам? — продолжал вопрошать его Василий Иваныч.

— Всякое, — развел руками Борис. — золото, украшения.

— Ты предполагаешь, что ваши боги носят украшения и копят золото? Можешь представить себе бога, да еще в женских украшениях, подсчитывающим на небесном своде барыши? И что же это за бог, которому нужны золото и украшения? Я себе таким могу представить только жадного купца. Да и то, вряд ли навесит на себя украшения. Скорее, продаст их на рынке. И еще могу представить себе служителя касты в этой роли.

— Это совсем не так, — неуверенно возразил Борис. — Дань наша доказывает богам нашу готовность лишаться ради них ценностей.

— Тогда выходит, что иначе богам не будут ведомы человеческие готовности на лишения. Чем тогда боги будут отличаться по возможностям от своих жрецов? И где у богов тогда гарантия, что дал человек дань лицемерно, а сам изнутри, как гнилой фрукт.

— Нет. Боги видят человека насквозь!

— Тогда для чего, все-таки, дань носят?

Борис ничего не смог возразить. Только похлопал глазами.

— Ты хочешь сказать, что служители нас обманывают?

— А разве ты сам можешь иначе объяснить причину их вражды на почве количества дани богам?

Борис опять задумался. Будучи умным человеком, не мог без обоснования отвергать предложенную Василием Иванычем гипотезу. А достойное объяснение в голову не приходило.

— Ты должно быть образованный человек, — продолжал Василий Иваныч. — Много знаешь форм религий на земле?

— О, да! Много у разных народов есть ложных религий, не знающих истинного бога Хросо.

— Я не о том. Вот ты знаешь о существовании множества религий. Теперь скажи мне: есть хоть одна религия, которая через священников не собирала бы дань своему богу?

Борис задумчиво покачал головой:

— Как я знаю, такой нет.

— Если все так делают, это тебе ни о чем не говорит? Не кажется ли тебе, что религия форма наживания служителей на верующих?

— Но их боги ложные… — вяло возразил Борис.

— Предположим, что единственно истинный бог Хросо. Но ты согласен, что ваши служители ничем не отличаются по делам от служителей ложных богов? Значит, как и те наживаются на дани. А бог не может быть несправедливым. Иначе, зачем на него рассчитывать в молитвах. Теперь, справедливый истинный бог видит, что творят его служители из года в год, из века в век его именем и милостиво не обращает на этот грех внимания. Он остается в твоих глазах справедливым богом?

— Что ты хочешь этим сказать? — охрипшим голосом осведомился Борис.

— А я уже все, что хотел, сказал, — улыбнулся Василий Иваныч. — Настала твоя очередь что-то сказать в ответ. Но только не сейчас. Пойди домой, пообмозгуй, потом вновь встретимся и поговорим. Договорились?

Борис рассеянно кивнул и грузно поднялся со стула. Василий Иваныч проводил его до двери и поспешил обратно к дочери.

Глава 2

Со следующего месяца Виктор вплотную занялся созданием местной типографии. Уже из изготовленных деталей первый помощник Федора собирал конструкцию станка с кареткой на рельсах.

Теперь Виктор проводил целые дни в ангаре, стоя над душой парня. Вынуждал по сто раз переделывать связки, замерять ход до миллиметра, регулировать горизонтальность и синхронность динамических деталей станка. Потом, из кузницы поступили заготовки под пресс. Помощник переместился за фрезерный, и вновь началась возня с многократными замерами. Виктор оставил его в покое только неделю спустя, когда не нашел к чему уже придраться.