Процессия приблизилась, и Дорсис приветливо улыбаясь в сторону Виктора и Марзана, толкнул речь, которую Марзан перевел двумя словами:
— Приветствует тебя.
Виктор подал коня поближе к Дорсису и панибратски хлопнул вершителя по плечу.
— Привет. Как дела?
Дорсис растерянно глядел на Марзана, пока до него доходил смысл слов перевода.
— О! — только воскликнул он, широко улыбаясь, и жестом пригласил следовать с ним в город.
Виктор дал короткий приказ сотне остаться пока тут и, на всякий случай, расставить гаубицы в боевой готовности. Светлана тоже должна была оставаться тут, пока за ней не придут. Остальная рать за командиром и в компании сверкающего эскорта проследовала остаток пути и под торжественные звуки горнов и криков зевак пересекла откидной помост, въехала в стольный город.
Пришлые сразу и по достоинству оценили размеры Кулана. Этот был, в масштабах до того виденных городов, настоящим мегаполисом, в несколько раз большим Сергеевграда.
При воротах оказалась необъятная круглая площадь, по центру которой возвышался десятиметровый постамент с гигантской скульптурой, изображавшей вертикально взлетающего дракона. Скульптура была ультрамаринового цвета. То ли камень был таковым, то ли покрашенным поверху. Вкруговую площади возвышались высокие дома, оставляя просветы только улицам. А по центру города тянулась ровная как стрела широченная дорога далеко вперед, теряясь концом из виду. Всюду, при этом, толпы народу, возок, карет, верховых. Жизнь бурлила через край в этом средневековом городе-переростке.
Да! Виктор не ожидал такое встретить тут. Ай да Дорсис! А тем временем процессия, а за ней все всадники Виктора, мерным шагом под приветственные крики уличной толпы продолжали движение уже по центральной улице вглубь города. Голова уже раскалывалась от криков, когда, наконец-то, впереди высветился громадный белокаменный дворец правителя. Тут собралась, видимо, вся знать Эритрея, потому что негде было яблоку упасть. В ярко раскрашенных одеяниях мужчины и женщины разных мастей с обожанием бросали взоры на вершителя, не обращая никакого внимания на пришлых.
При их приближении к парадному входу, к ним кинулась толпа слуг в причудливых ливреях. Воины Виктора соскочили с коней и заученно заняли у дворцовых стен выгодную для обороны позицию, придерживая своих животных рядом с собой за уздечки. А Виктор и Марзан передали своих скакунов слугам и последовали за вершителем вовнутрь дворца.
Внутри дворец оказался не менее роскошным, чем снаружи. Сверкающий мрамор полов и стен, множество шелковых гардин, сквозь которые урывками освещалось внутренне убранство больших залов. Через них они и следовали за вершителем, пока не оказались в зале размером со стадион. Это был тронный зал, как догадались они, потому что вдали увидели многоступенчатое возвышение с креслом на вершине изукрашенным каменьями.
Вошедшая за ними свита привычно рассосалась по своим местам у стен, а Дорсис с братом, жестом приглашая Виктора и Марзана за собой, направились в сторону трона.
Они еще приближались, как догадливые знатные особы поспешили дотащить к трону три кресла и, низко кланяясь пустому пьедесталу власти, задом отступили на свои места у стены.
Когда они оказались у приставленной мебели, Виктор сделал то, что наверняка многие дни потом станет притчей у эритреев: он указал Дорсису на одно из кресел, приглашая его сесть тут. Дорсис напрягся. Жестом показал на трон, но Виктор с ухмылкой покачал головой и вновь указал на кресло. Наступила напряженная тишина. Вдруг Дорсис захохотал и плюхнулся на предложенное ему кресло. Его бат со смехом уселся рядом на другое. А Марзан притащил от стены еще одно кресло, и все расселись вкруговую у подножья пустующего трона.
Виктор с улыбкой сказал, а Марзан им перевел:
— Человек высоким бывает либо ростом, либо делами. А если бы он был высоким от того, что забрался повыше, так выше обезьяны на дереве никого не было бы.
Вершитель внимательно выслушал его слова, восхищенно покивал и спросил у Марзана:
— Выходит, он читал труды Сокура?
Виктор в недоумении поглядел на Дорсиса:
— Нет. А кто он такой?
— Это мудрец прошлых веков, Виктор, — ответил ему сам Марзан. — Не говори, что не знаешь такого. Сочтут невеждой. Давай, я скажу, что читал.
— Ну, пожалуйста. Только я не из этого мира. Потому, не слышал даже о таком человеке.
После переговоров Марзан сказал Виктору:
— Он говорит, что имеет самую богатую библиотеку книг мудрецов. Редкие книги собраны у него во дворце. Если хочешь, можешь на досуге их просмотреть. Но ты же не сможешь их читать. Что ему ответить?
— Все равно поблагодари за предложение. Скажи, что, если бы он со временем предоставил их копии, я был бы безмерно ему благодарен. Кстати, Каром мог бы этим делом заняться. Он еще тут?
Поняв, о чем спрашивает Виктор, Дорсис тряхнул головой и выдал гневную речь. А Марзан перевел:
— Он казнил Карома еще как вернулся тогда с похода на нас. Говорит, он не мудрецом был, а невеждой. Дорсис теперь считает, что побывать на новой Руси и не понять с кем имеет дело, это даже больше чем невежество.
— Вот даже как? Интересно. Тогда спроси его: а он сам считает, что теперь понял, с кем имеет дело?