Среди врагов и друзей - [48]

— А листовки кто каждую ночь расклеивает?

— Брось ты, Пауль, пугать своими партизанами! — перебил Беккер. — Давайте лучше выпьем.

Выпивку заказывали поочередно все, как подобает по немецкому обычаю, но больше всех выбрасывал денег самый богатый — представитель фирмы Круппа Фебер.

Все столики ресторана были заняты. Небольшой оркестр играл скучную песенку, похожую на танго. Рыдала скрипка, а за ней тянул унылые ноты кларнет.

— Не ресторан, а черт его знает что, — недовольно проворчал Людман. — Вам, друзья, такая музыка нравится?

— Мне все равно, лишь бы на столе все было, — ответил Беккер.

— А меня она просто раздражает. И без нее чертовское настроение.

— Опять неприятности, Пауль?

— Снова шеф разносил меня. Говорит, я должен все знать — где партизаны, где дезертиры и прочее. А работать стало гораздо тяжелее.

Эти чехи какие-то фанатики. Недавно мы захватили одну коммунистическую группу и не добились ничего. Некий Эмиль Геник перед самым расстрелом крикнул: «Смерть фашистским оккупантам!» И так посмотрел на меня, что до сих пор неприятно.

До поздней ночи кутил Рудольф со своими новыми знакомыми.

Когда машина повезла Стоя к гостинице, Людман и Беккер пожелали посмотреть, как он устроен. Поднялись в номер, и Людман предупредил хозяина гостиницы: «Быть заботливым к лучшему другу и гостю господину Феберу».

— Все будет сделано, — заверял владелец гостиницы.

На следующее утро комиссар решил связаться с Дебешем. Такая встреча не предусматривалась, однако в данном случае была необходима. Людман проболтался о сапожнике Дэрме. О предателе надо было срочно сообщить остравским товарищам.

Окольными путями комиссар добрался до квартиры Шурляка, разыскал пару рваных туфель и отправился к Дебешу. Проверил, нет ли за ним «хвоста», и только тогда зашел в сапожную мастерскую.

Появление комиссара было для Гошека неожиданным. Увидев его на пороге двери, он, не подавая вида, продолжал снимать мерку с ноги какой-то женщины.

— Подождите немного, я сейчас освобожусь, — сказал он сухо.

Когда заказчица ушла, Стой посоветовал:

— Вам, Гошек, придется сменить квартиру. Так будет безопаснее. Вы получите указания дополнительно, но будьте к этому готовы. А сейчас позовите Дебеша.

Когда в мастерскую зашел Дебеш, Стой продолжил:

— Я вынужден был придти сегодня к вам без предупреждения. В нашей подпольной работе это нежелательно, но иногда приходится. А впрочем, вы всегда должны быть готовы к неожиданностям.

Дебеш и Гошек прекрасно понимали, что неожиданное появление комиссара свидетельствует о чем-то серьезном, неотложном и важном. Поэтому с нетерпением ожидали сообщений.

— От пьяного офицера гестапо я узнал, что сапожник Дэрма действительно предатель, — продолжал Стой. — Именно по его доносу арестована группа подпольщиков, в том числе и Эмиль Геник. Они погибли, ничего не сказав, несмотря на пытки. Внимательно смотрите за Дэрмой, но до моего распоряжения не трогайте его. Теперь еще одно: у вас есть знакомые в городской типографии?

— Да, есть. Там работают мои знакомые Штефан Борик и Ян Свитек, — сказал Гошек.

— Это хорошо. В типографии подготовлены к отправке несколько портативных печатных станков со шрифтами. Их надо забрать, пока не поздно. А Свитека с Бориком надо хорошенько проверить и привлечь их к выполнению нашего общего дела.

— Постараемся, — сказал Дебеш.

— Далее, на вокзале работают русские военнопленные. Необходимо установить с ними связь, передать им, что в городе действуют подпольщики и партизаны, подготовить побег.

— Я очень рад, что познакомился с Рудольфом Стоем, — рассказывал Дебеш Гошеку после ухода комиссара. — Вот у кого надо учиться.

— А я и учусь, — улыбаясь ответил Гошек. — Теперь и у вас буду учиться не только сапожному мастерству.

Когда Стой возвратился в гостиницу, он сразу же позвонил Беккеру.

— Здравствуй, дорогой Фридрих! Как ты себя чувствуешь после вчерашнего?

— Ты знаешь, Ганс, голова так болит, что кажется ее кто-то подменил.

— В таком случае приходи в казино, полечимся.

— Не могу не принять это разумное предложение.

Когда Стой зашел в казино, Беккер сидел за столиком и сумрачно изучал меню.

— Ты в самом деле сегодня кислый.

— Да вот никак в себя не приду.

Стой позвал официанта, сделал заказ, и уже через несколько минут собеседники опрокинули по рюмке коньяка.

— Бланки уже отпечатаны, — сказал Стой, — и я могу даже сегодня приступить к делу.

— Как ты думаешь все это делать, Ганс?

— Думаю распространить обязательства в Остраве, а также в окрестных селах. Надеюсь, местные власти мне помогут!

— О, на них не рассчитывай!

— Ты ошибаешься, Фридрих, деньги скажут решающее влияние. Как бы ни было, без местных жителей мне не обойтись.

— Ненавижу я этих чешских свиней, — процедил Беккер. — Большая неприятность настигла нас в грязной Остраве.

— Что может быть еще за неприятность?

— Недавно на фронт отправили эшелон с оружием и боеприпасами, а в пути он взорвался. Специалисты утверждают, что в вагоны были заложены мины.

— А где же была охрана? — с возмущением заметил Стой.

— Охрана наказана. Всех отправили в штрафную роту на фронт. Но неприятности продолжаются. На линии Острава — Чадца вчера полетел под откос эшелон с зерном, направлявшийся в Берлин.