Среди врагов и друзей - [107]

* * *

О разгроме вражеского гарнизона в Ряпиди командиру соединения было доложено немедленно. В эту же ночь Василий Русин через связного приказал Стендеру явиться в соединение с отрядами Керечуна, Печкана и Зозули.

Отряду под командованием Мишко приказано было занять оборону в Ряпиди и держать под контролем шоссейную дорогу.

Уже на следующий день Стендер доложил, что вышел в расположение соединения. Трофеи, захваченные в Ряпиди, партизаны захватили с собой.

Радистка передала на Большую землю обширную радиограмму об успешной операции партизан в Ряпиди.

Редко видели командира соединения к таком хорошем, приподнятом настроении, как сейчас. К тому же было уже известно, что советские войска взяли Сваляву, а значит, недалеко до полного освобождения Закарпатья.

В землянку зашел адъютант и сообщил о прибытии из Чинадиева связного Ивана Кручаницы.

Село Чинадиево в это время особенно интересовало партизан. Через него по железной дороге проходили военные грузы на передовую линию фронта. Здесь фашисты сконцентрировали войска для сопротивления наступающей Советской Армии. В селе активно действовала подпольная организация, непосредственно связанная со штабом соединения Василия Русина.

В последние дни у Кручаницы было очень много забот. При помощи членов подпольной организации и связных он добывал данные о движении фашистских войск на фронт, об их вооружении. Особенно помогали ему в этом состоящие в подпольной организации железнодорожники Чинадиева. Все эти данные передавались по радиостанции на Большую землю.

Не дождавшись приглашения командира, связной поспешно зашел в землянку, вытащил листок бумаги и молча подал его Русину. Это был план оборонительных сооружений в Чинадиеве.

Командир внимательно рассмотрел план и что-то отметил на карте.

— Рассказывайте!

Кручаница доложил о железнодорожных составах, ушедших на фронт в прошедшие сутки через Чинадиево, о вооружении и технике, размещенной в селе. Уже под конец своего доклада он сообщил:

— Там на станции наши подпольщики загнали в тупик вагон с боеприпасами и оружием.

— Что в вагоне?

— Патроны, винтовки, гранаты и тол.

— А разгрузить его можно?

— Все подготовлено. Только вот людей маловато.

— Людей мы дадим, — ответил Русин.

Он вышел из землянки и сказал кому-то:

— Позовите мне Масяка.

В землянку вошел высокий, стройный юноша, кудрявый и темнобровый.

— Масяк по вашему приказанию явился!

— Садись, — сказал командир. — Думаю послать тебя на боевое задание. Кто еще у нас из Чинадиева?

Масяк назвал фамилии своих товарищей. Через некоторое время в землянке появилось еще трое: Иван Сабов, Петр Масинец и Василий Халявка. Все они были так же молоды, как и Степан Масяк. Увидев своего старого знакомого Кручаницу, они обрадовались: это он связал их с партизанами и привел в соединение.

Командир объяснил юношам боевую задачу, пожелал успехов, и через несколько минут они уже были в пути.

В эту ночь молодым партизанам удалось благополучно добраться до станции. У вагона, стоявшего в тупике, их ожидали местные подпольщики. Ящики с гранатами, толом и винтовками лежали на земле. Партизаны взяли по ящику и направились обратно. На следующий день боеприпасы были доставлены в соединение.

* * *

После того как противник взорвал мосты в селах Пасека и Подгоряны, ему оставался один путь к отступлению — через село Ряпидь-Буковинку. Командир соединения отдал приказ установить там огневые точки.

На лесистой возвышенности у окраины села партизаны отряда Мишко начали устанавливать пулеметы, копать траншеи. Вся ночь прошла в упорном труде.

Василий Мишко не спал ни одной минуты. Он помогал устанавливать пулеметные расчеты, вместе с партизанами подготавливал пути отхода, выбирал наиболее удобные места нападения на врага.

Сами едва держась на ногах, партизаны с тревогой поглядывали на своего командира. Лицо его вытянулось и почернело, глаза лихорадочно блестели.

— Отдохните хоть немножко, Василий Васильевич! — уговаривали они его, но он только отмахивался.

Мишко понимал, что сделано еще далеко не все. Еще вчера он послал разведку, которая должна была возвратиться ночью. Однако разведка почему-то не возвращалась. Он подумывал и о том, что по дороге могут передвигаться танки, самоходная артиллерия и другая мощная техника, против которой устоять партизанам невозможно. Уже серело. Над горами нависли темные облака, повеяло сыростью и прохладой.

Партизаны дремали, сидя в траншеях. Только часовые, не отнимая от глаз биноклей, зорко всматривались в светлеющее внизу полотно дороги.

Как ни тревожно было на душе, но усталость одолела и командира. Склонив голову на бревно, он задремал тоже. Ему приснилось, будто по шоссе, грохоча, несутся многотонные советские танки, а вслед за ними шеренга за шеренгой шагают колонны краснозвездных бойцов сквозь толпы счастливых жителей, забрасывающих их цветами. А он, Мишко, стоит у обрыва и никак не может добраться к дороге, чтобы обнять дорогих освободителей…

— Вставайте! — слышит он над ухом. — На Ряпидь движутся две дивизии!

Мишко очнулся. Возле него стоял командир разведки Петр Бовин, за ним взволнованные разведчики.