Спятившая красавица - [9]

Но та лепетать не собиралась, а предпочла брать быка за рога.

– Когда подадим заявление?! – Белоснежка с хрустальной вазой в руках скрылась на кухне, откуда пулей на свободу вырвался злой кот.

– Уже подали! – крикнул ей Никита, подмигнув коту, намереваясь таким образом восстановить с ним добрососедские отношения. Кто ее знает, эту сиротинушку? Как запричитает, что без кота замуж не пойдет, и никуда Румянцев не денется. Придется брать ее вместе с этим хвостатым приданым. – Нужно только поменять ФИО невесты! – Кот на подмигивание не отреагировал, презрительно фыркнул и забрался на диван.

– Что? – Она вернулась обратно и поставила в наполненную водой вазу розы. – Поменять невесту?

Румянцев хмыкнул. И невесту поменять, и жену. Только потом, после торжественной регистрации и неотложки, которую во время брачного мероприятия придется вызывать Анжелике. Белоснежка пристально поглядела в его глаза и выдала такое, чего он совершенно не ожидал.

– А сколько мне будет полагаться за месяц супружества с тобой по брачному контракту?!

Хороша же сиротинушка! И та туда же. Откуда она только набралась подобных знаний? Безусловно, из американских тупых комедий. Там идиот муж пишет в брачном контракте, что его идиотка жена получит миллион, если проживет с ним год или два. Эта же перешла на месяцы! Или она умеет читать его мысли и чувствует, что их брак будет недолгим? Ему нужно только доказать Анжелике Сокольской, что она для него, что сирота Казанская, то есть Московская, – все едино. Доказать, а потом развестись с сиротой. Безжалостно? А как она пинает кота?!

– Об этом мы поговорим позже, – решительно ответил Никита. – Собирайся, поедем в ресторан ужинать. Нам нужно получше узнать друг друга.

Белоснежка вновь показала ему идеальную голливудскую улыбку, послала воздушный поцелуй и скрылась в соседней комнате.

– Да, Василий, – вздохнув, обратился к коту Румянцев, – какие-то не те нам попадаются дамы. Не те. Впрочем, тебе-то все равно… Но разве ж это выход?! – Кот лениво перевернулся на другой бок, всем своим видом давая понять, что гость ему мешает, и засопел.

Когда Белоснежка вышла при полном параде, Румянцев сразу же вспомнил своего отца.

– Не пойду! – орал тот, глядя на мать, одетую по последней моде. – Никуда с такой тобой не пойду! Сейчас же сними это барахло! Стыдно людям на глаза с тобой показываться!

Что-то подобное захотелось крикнуть и ему, но он сдержался. Пусть. Ничего страшного в том, что юбка больше похожа на съехавший на попу пояс, нет. Пупок тоже очень даже привлекательный в голом виде. Смотрится вполне естественно. Блузка… М-да. Блузкой это можно назвать с большой натяжкой. Где же ее так обкорнали-то, бедняжку? На распродаже. Он же помнит, Белоснежка одевается там, где все по двести. Она же первая попавшаяся сирота и бомж. Если с бомжом более или менее все прояснилось, то насчет сироты сомнений быть не может. Фото родителей на видном месте в траурной рамке очень впечатляет. Ее скупая слеза, когда она заметила, что он смотрит на эту фотографию. Печальный взгляд. Ладно, поведет ее как есть. Ему же лучше. Убить Стелу с Анжеликой наповал!

– Может быть, – предложил Никита, не надеясь спасти положение, но хотя бы его облегчить на вес корявых длинных сережек, – снимешь бижутерию? Туда, куда мы идем, ее не принято надевать. – Это была его единственная просьба. И последняя. Остальное пусть останется естественным, как голый пупок.

Как здорово, что на улице весна! Что холод все еще пробирает до костей! Что нужно накидывать пальто и прикрывать жуткий вид! Ничего, думал Румянцев, глядя на сироту-Белоснежку, он привыкнет к ее вкусу или осторожно навяжет свой. Очень осторожно, так, чтобы она не обиделась. Откуда ей было набираться ума-разума? Не от бабки же с дедом.

– Какой прикольный автомобильчик! – вскрикнула Белоснежка так, как будто видела его машину первый раз в жизни. Как будто вчера не лежала на переднем стекле, жутко улыбаясь водителю и тряся ушибленной головой. Точно! Она ударилась головой, и это последствия ушиба или сотрясения мозгов, если в ее голове есть чему сотрясаться.

– Прошу! – Румянцев галантно раскрыл перед ней дверцу и помог сесть.

– Никитос, – произнесла та очарованно, – ты такой галантный!

– Я обходительный, – согласился с ней он и сел за руль.

Обычная манера езды – пулей через весь город – на этот раз не годилась. Разбираться с гаишниками, подкарауливающими дорогие иномарки на каждом углу, в присутствии Белоснежки не хотелось. Он снизил скорость до сотни и включил негромко музыку. Салон наполнился прекрасными звуками классического произведения.

– Рахманинов, – блаженно произнесла девушка и закрыла глаза.

«Интересно, – задумался Румянцев, – отгадала? Или вчера она прикидывалась, выставляя себя полной дурой в этом плане? Да и во многих других. А! Голова! Ее голова, видимо, сегодня соображает лучше». Он улыбнулся довольной Белоснежке и проскочил на красный свет, чудом избежав столкновения с проезжавшим перекресток автобусом. «Спокойно, – сказал Никита сам себе, – девица сегодня производит на меня странное впечатление. Нельзя расслабляться, нужно быть начеку. Не стоит к ней привыкать, нельзя, чтобы она нравилась и смущала. Меня смущала?! С этим нужно будет что-то делать».