Спящий убийца - [8]

– Вы наверняка не поверите этому, – торопливо ответила Гвенда. – Вы можете подумать, что я истеричка, притворщица или еще что-то. Мне так нравился спектакль. Я ни разу даже не вспомнила о своем доме. Но потом вдруг, когда он произнес эти слова, я ни с того ни с сего подумала о доме. – И она повторила тихим дрожащим голосом: – «Прикройте ей лицо. Не могу видеть. Она умерла молодой…» И я словно оказалась вдруг там, на лестнице, стояла и смотрела вниз, в холл через стойки перил, и увидела ее, распростертую там на полу… мертвую. У нее были золотистые волосы, а лицо – совершенно синее. Синее! Она была мертва, задушена, и кто-то произнес таким же зловещим голосом те же самые слова. И я видела его руки – серые, морщинистые… не руки… а обезьяньи лапы… Это было ужасно, скажу я вам. Она была мертва…

Мисс Марпл мягко спросила:

– Кто была она, мертвая?

Ответ последовал быстро, без малейшего промедления:

– Элен…

Глава 4 Элен?

Какое-то мгновение Гвенда смотрела на мисс Марпл, а потом откинула волосы со лба.

– Почему я это сказала? – спросила она. – Почему я назвала ее Элен? Я не знаю никакой Элен!

Ее руки безвольно упали на колени.

– Вы же видите, – сказала она. – Я сумасшедшая! У меня видения! Мне мерещатся вещи, которые в действительности не существуют! Сначала это были только обои, а теперь уже мертвые тела. Выходит, мне становится хуже.

– Не спешите делать выводы, моя дорогая…

– И этот дом. Он населен призраками, заколдован или еще что-то в этом роде… Я вижу события, которые там происходили… или, наоборот, события, которые только предстоят, а это уже совсем невыносимо. Может быть, женщине по имени Элен только предстоит быть там убитой… Только я одного не понимаю: допустим, дом действительно населен привидениями, но почему мне являются такие ужасные видения, когда я нахожусь вне его? Поэтому я думаю, что-то неладное происходит со мной. И лучше мне обратиться к психиатру. Немедленно, этим же утром.

– Ну конечно, Гвенда, дорогая, вы можете поступать, как считаете лучше, но я всегда предпочитаю сначала попытаться найти логическое объяснение происходящему. Позвольте мне выяснить некоторые факты. Три вполне определенных события произвели на вас сильное впечатление. Дорожка в саду, которую засадили кустами, но вы почувствовали, что она находится именно в этом месте; дверь, которая была заложена кирпичом, и обои, рисунок которых вы угадали совершенно точно, хотя никогда прежде не видели. Я правильно вас поняла?

– Да.

– Ну, тогда самое простое и естественное объяснение состоит в том, что вы на самом деле видели все это прежде.

– В другой жизни, хотите сказать?

– Вовсе нет, дорогая. В этой жизни. Я хочу сказать, что это могли быть действительные воспоминания.

– Но я никогда не бывала в Англии, впервые приехала сюда месяц назад.

– Вы абсолютно уверены в этом, дорогая?

– Конечно, я уверена. Я прожила всю жизнь под Крайстчерчем в Новой Зеландии.

– Вы там родились?

– Нет, я родилась в Индии. Мой отец был офицером британской армии. Мать умерла через год или два после моего рождения, и отец отослал меня в Новую Зеландию к родственникам, где я и воспитывалась. Потом, несколько лет спустя, он тоже умер.

– Вы не помните, как ехали из Индии в Новую Зеландию?

– Нет, совершенно не помню. Лишь очень смутно припоминаю корабль. Круглые окна – иллюминаторы, по-видимому. И мужчина в белой форме с красным лицом и голубыми глазами, с отметиной на подбородке, наверное, шрамом. Он любил подбрасывать меня в воздух, и я помню, что это и пугало и радовало меня. Но это всего лишь отрывочные воспоминания.

– А вы помните няню или служанку из местных жителей?

– Не служанку, а Ненни. Я помню Ненни, потому что она находилась при мне, пока мне не исполнилось пять лет. Вырезала, бывало, мне уточек из бумаги. Да, она тоже была на корабле и бранила меня за то, что я плакала, когда капитан целовал меня, а его борода царапала мне лицо.

– А вот это уже интересно, моя дорогая. Потому что у вас в памяти сместились два разных путешествия. В одном случае у капитана была борода, а в другом – у него было красное лицо и шрам на подбородке.

– Да, – согласилась Гвенда, – такое вполне могло быть.

– И мне это представляется возможным, – сказала мисс Марпл. – Когда ваша мать умерла, отец взял вас сначала с собой в Англию, и вы действительно жили в том самом «Хиллсайде». Вы же сказали, что почувствовали себя как дома, едва войдя в него. И та комната, в которой вы устроили временную спальню, возможно, была вашей детской…

– Это, несомненно, была детская комната. Там решетки на окнах.

– Вот видите! И на стенах были те самые веселенькие обои с васильками и маками. Дети навсегда запоминают рисунок на стенах своих детских. Я до сих пор помню розовато-лиловые ирисы на обоях в моей детской, хотя их сменили, когда мне было всего три года.

– Так вот почему я сразу подумала об игрушках, кукольном домике и шкафе для игрушек?

– Да. И ванная комната. Ванна там отделана красным деревом. Вы сказали, что подумали об утках, как только увидели ее.

Гвенда задумчиво продолжала:

– Верно и то, что я сразу же вспомнила, где что располагалось, – и кухня, и шкаф для белья. И где находилась дверь, ведущая из гостиной в столовую. Но ведь совершенно не поддается объяснению, почему я приехала в Англию и купила дом, в котором жила много лет назад.