Внутри шкафа находились обои, которыми была оклеена комната до того, как ее стены окрасили в желтоватый цвет. Когда-то она была оклеена веселенькими обоями с цветочным орнаментом: букетики алых маков, перемежающиеся букетиками голубых васильков…
II
Гвенда долго смотрела на сохранившиеся в шкафу обои, а потом, вся дрожа, подошла к кровати и присела на краешек.
Вот она в доме, где до этого никогда прежде не бывала, как, впрочем, не бывала и в самой стране. И не далее как пару дней назад она, лежа в кровати, представляла себе, какими обоями она оклеила бы именно эту комнату, – и, как оказалось, именно такие обои когда-то украшали эти стены.
Самые странные объяснения приходили ей на ум. Сам Данн, который мог экспериментировать со временем, смотрел только вперед, а не назад…
Она могла бы с натяжкой объяснить садовую дорожку и дверь из гостиной в столовую как простое совпадение, но в случае с обоями совпадения быть не могло. Невозможно представить себе обои такого редкого рисунка, а потом обнаружить точно такие же. Нет, этому должно быть какое-то объяснение, но она не находила его, и это повергало ее в ужас. Она снова и снова пытается заглянуть, но не вперед, а назад – возвращается к прежнему состоянию этого дома. И в любой момент может увидеть еще нечто, чего она не желала бы видеть… Дом повергал ее в ужас… Но был ли виной тому сам дом или это было нечто, заключенное в ней самой? Она не желала стать одной из тех, кто видел все это когда-то…
Она глубоко вздохнула, надела шляпу и пальто и быстро выскользнула из дому. На почте она отправила такую телеграмму:
«Уэст, 19 Аддуэй-сквер Челси Лондон. Могу ли я изменить свое решение и приехать к вам завтра?
Гвенда».
Она послала телеграмму с оплаченным ответом.
Глава 3
«Прикройте ей лицо…»
Реймонд Уэст и его супруга делали все возможное, чтобы молодой жене Джайлса понравилось у них. И это не их вина, что Гвенде они показались внутренне напряженными. Реймонд, похожий на ворона, готового в любую минуту броситься на свою жертву, со всклокоченными волосами и невнятной речью, со странными модуляциями голоса, повергал Гвенду в нервозное состояние. Казалось, он и Джоан говорят на каком-то понятном только им языке. Гвенда никогда не попадала в такую снобистскую атмосферу, и практически все происходящее вокруг казалось ей странным.
– Мы собираемся пригласить вас на один или два спектакля, – объявил Реймонд, протягивая ей бокал с джином, хотя с дороги она предпочла бы чашку горячего чая.
Гвенда обрадовалась этому.
– Сегодня вечером балет в «Седлер-Уэлс», завтра – торжество по поводу дня рождения моей удивительной тетушки Джейн, потом спектакль «Герцогиня Мальфи» с Джилгудом, а в пятницу вы просто обязаны посмотреть «Они ходили без ног». Пьеса переведена с русского – наверняка самая значительная драма за последние двадцать лет. Идет в Малом Уитморском театре.
Гвенда выразила благодарность за развлекательную программу. Когда Джайлс приедет, они будут ходить на музыкальные шоу и в театры. Ее немного передернуло от перспективы присутствия на спектакле «Они ходили без ног», но потом она подумала, что, может быть, пьеса ей понравится, хотя похвальные характеристики чаще всего оказываются неоправданными.
– Вы будете в восторге от моей тетушки Джейн, – продолжал Реймонд. – Она – то, что я назвал бы типичным продуктом золотой поры. Викторианка до мозга костей. У нее все ножки туалетных столиков обернуты ситцем. Она живет в деревне, причем в такой, где никогда ничего не происходит, прямо как в застоявшемся пруду.
– Один раз что-то там случилось, – холодно заметила его жена.
– Не более чем любовная драма, грубая… никакой утонченности.
– Но она вам доставила ужасное удовольствие в то время, – напомнила ему Джоан с легким блеском в глазах.
– Мне иногда нравится играть в деревенский крикет, – с достоинством парировал Реймонд.
– Но так или иначе, тетушка Джейн обрела известность из-за того убийства.
– О! Она не так глупа. Она обожает загадки.
– Загадки? – спросила Гвенда, стараясь понять, в чем дело.
Реймонд махнул рукой:
– Любые. Почему жена лавочника прихватила зонтик, идя на церковное собрание в такой прекрасный вечер? Почему остатки маринованной креветки были найдены в том месте, а не в другом? Что случилось с сутаной викария? Все годится для мельницы моей тетушки Джейн. Поэтому, если у вас в жизни возникнет какая-нибудь проблема, обратитесь к ней, Гвенда. Она решит ее, – со смехом заключил Реймонд.
Гвенда тоже засмеялась, но весьма сдержанно.
Она была представлена тетушке Джейн, иными словами – мисс Марпл, – на следующий день. Мисс Марпл оказалась привлекательной пожилой дамой, высокой и худой, с румяными щеками и немного суетливыми манерами. В ее голубых глазах то и дело вспыхивали насмешливые искорки.
После раннего обеда, за которым выпили за здоровье тетушки Джейн, все отправились в «Театр его величества». На обеде, кроме Уэстов и Гвенды, присутствовали еще двое гостей – пожилой художник и молодой барристер – адвокат высшего ранга. Пожилой художник сидел за столом рядом с Гвендой, а молодой барристер – между Джоан и мисс Марпл, чьи замечания доставляли ему огромное удовольствие. Однако в театре Гвенда оказалась между Реймондом и барристером.
