Доброжелательный и вместе с тем испытующий взгляд инспектора Праймера обратился на Гвенду. Ей показалось, что инспектор задается вопросом: «Можно ли полагаться на суждения этой женщины или она из числа фантазерок?» Поэтому начала она с оговорки:
– Возможно, мне это только показалось. Вполне возможно. Но мне представляется все абсолютно правдоподобным.
– Хорошо, миссис Рид, давайте послушаем, – подбадривающим тоном сказал он.
И Гвенда рассказала. Как дом показался ей знакомым, когда она впервые переступила его порог. Как она постепенно убеждалась, что на самом деле жила здесь, будучи ребенком. Как она вспомнила обои в детской, и дверь, ведущую из гостиной в столовую, и то, где пролегала прежде дорожка от террасы к лужайке.
Инспектор Праймер кивнул. Он не сказал, что детские воспоминания Гвенды не особенно интересны ему, но Гвенда опасалась, что он думает именно так.
А потом она с трудом заставила себя перейти к заключительной части рассказа. Как, сидя в театре, она вдруг вспомнила: стоя наверху, она увидела сквозь стойки перил лежащую в холле мертвую женщину.
– С синим лицом, задушенную. С золотистыми волосами… И это была Элен, но, как ни странно, я не знала, кто такая была Элен.
– Мы думаем, что… – начал было Джайлс, но инспектор Праймер предостерегающе поднял руку.
– Пожалуйста, позвольте миссис Рид самой рассказать обо всем.
И Гвенда взволнованно, запинаясь, продолжала свой рассказ, а инспектор Праймер умело направлял его в нужное русло, прекрасно понимая, как важно ее свидетельство.
– Уэбстер? – задумчиво произнес он. – Хм, «Герцогиня Мальфи»? Обезьяньи лапы?
– Но это мог быть страшный сон, – вмешался Джайлс.
– Прошу вас, мистер Рид!
– Да, это, скорее всего, был ночной кошмар, – сказала Гвенда.
– Нет, я так не думаю, – возразил инспектор Праймер. – Очень трудно объяснить смерть Лили Кимбл, если не предположить, что в этом доме было совершено убийство женщины.
Слова инспектора звучали так убедительно и даже успокаивающе, что Гвенда поспешила сказать:
– Но только убил ее не мой отец. Он не мог, правда? Даже доктор Пенроуз считает, что отец – не тот человек, который способен убить кого-то. И доктор Кеннеди совершенно уверен, что он не убивал, а только думал, что убил. Вы же видите, есть некто, желавший представить дело так, будто убийца – мой отец, и нам кажется, мы знаем, кто этот некто, вернее, знаем, что это один из двух…
– Гвенда, – перебил ее Джайлс. – Мы не можем с уверенностью…
– Мистер Рид, – сказал инспектор, – не спуститесь ли вы в сад взглянуть, как продвигается работа у моих людей? Если не возражаете, конечно. Скажите им, что я послал вас.
Он закрыл за Джайлсом балконную дверь, запер ее и возвратился к Гвенде.
– Ну а теперь расскажите мне, миссис Рид, о ваших предположениях. Ничего, если они будут не вполне убедительными.
И Гвенда рассказала обо всех предположениях – своих и Джайлса, о логических доводах, о шагах, которые они предпринимали, чтобы разузнать все, что только возможно, о том, какое место эти трое мужчин могли занимать в жизни Элен Холидей, и к каким выводам они в конечном счете пришли. Не забыла она упомянуть и о том, как Уолтер Фейн и Д. Д. Эффлик были кем-то от их имени приглашены по телефону в «Хиллсайд» накануне вечером.
– Вам не кажется, инспектор, что один из них говорит неправду? – спросила Гвенда.
Инспектор ответил усталым голосом:
– Это одна из главных трудностей в моей работе. Многие люди способны лгать. И лгут… Хотя не всегда по той причине, о которой вы думаете. А некоторые люди даже и не догадываются, что они лгут.
– И вы думаете, что я из их числа? – с опаской спросила Гвенда.
– Я думаю, что вы – очень правдивый свидетель, миссис Рид, – ответил инспектор с улыбкой.
– И вы думаете, что я права насчет того, кто убил ее?
– В своей работе мы не можем полагаться на домыслы. Мы обязаны все тщательно проверить: где и кто находился в момент преступления, выслушать их показания, сопоставить с нашими данными и так далее. Мы с точностью до десяти минут знаем, когда была убита Лили Кимбл. Между двумя часами двадцатью минутами и двумя часами сорока пятью минутами. Любой человек мог убить ее и явиться сюда вчера во второй половине дня. Лично я не вижу никакого смысла в этих телефонных вызовах. Это не дает ни одному из двоих названных вами лиц алиби на время, когда было совершено убийство.
– Но ведь вы будете выяснять, что они делали в то самое время? Между двумя двадцатью и двумя сорока пятью? Вы же спросите их об этом.
Инспектор Праймер улыбнулся:
– Мы зададим все необходимые вопросы, миссис Рид, можете быть уверены в этом. Все в свое время. Спешка в таких делах ни к чему. Необходимо прежде всего правильно определить стратегию.
Гвенда вдруг поняла, что это кропотливая, рутинная работа. Тщательная, самоотверженная…
– Понимаю… да, – сказала Гвенда. – Вы – профессионал. А мы с Джайлсом просто любители. У нас может возникнуть счастливая догадка, но мы не будем знать, что делать дальше.
– Да, примерно так, миссис Рид.
Инспектор снова улыбнулся. Он подошел к балконной двери и, распахнув ее, собрался было выйти наружу, но вдруг замер на месте. Прямо как охотничья собака, сделавшая стойку, подумала Гвенда.
