Спросите Фанни - [60]

На Лиззи тупая сила этих слов подействовала как удар в живот. «Пьяна». Не «выпила чуть больше, чем надо», а «пьяна». Она пыталась вспомнить, не спотыкалась ли мама, не заплетался ли у нее язык, и на память не приходило ничего подобного. Хотя Лиззи было всего шесть лет — слишком мало, чтобы уловить последствия распития коктейлей.

Лиззи чувствовала, что отец смотрит на нее, но не могла собраться с силами и встретить его взгляд. Несмотря на открывшееся обстоятельство, она все равно ощущала себя причастной, поскольку единственная из оставшихся членов семьи находилась в доме Уайтов. Она очень хорошо знала, что ответственность может лечь тяжким грузом даже на плечи шестилетнего ребенка.

— Ну что же вы молчите? — поторопил их Гэвин, переводя взгляд с одного лица на другое в ожидании реакции.

Наконец Джордж прочистил горло:

— Насколько она была пьяна?

— Одна и одна десятая промилле.

— Да, многовато, — кивнул Джордж.

Мюррей продолжил:

— Помните, она заехала к Уайтам, чтобы Дэниел забрал материалы для лабораторной у их дочери? У них в гостях была одна знакомая пара, и вашу мать пригласили зайти.

«Лиллиан, дорогая, невооруженным глазом видно, что тебе просто необходимо выпить „Манхэттен“».

— По словам Чака, ваша мать отказалась от выпивки, но потом передумала. — «О, совсем чуть-чуть, миссис Блэр». — Она пообещала при необходимости позвонить мне, чтобы я отвез их домой. Или позволить Дэниелу сесть за руль. Помните, Дэниел тогда только что получил ученические права?

Лиззи этого не помнила, но заподозрила в поведении матери некий умысел: мама ни за что не позволила бы подростку, только что научившемуся водить, вести машину во время снегопада. К тому же вечером и с младшим ребенком в машине.

Мюррей пожал плечами, словно прочитав мысли дочери:

— Не лучший план. Но, насколько я понимаю, она просто нашла оправдание, чтобы выпить коктейль. А потом, по словам Чака, и второй.

— Здесь что-то не складывается, — сказал Джордж. — Допустим, после двух напитков лучше не садиться за руль. Но я не понимаю, как от двух коктейлей в крови может оказаться одна и одна десятая промилле алкоголя.

— Я тоже, — поддакнула Лиззи.

Рут промолчала.

— Я объясню, — ответил Мюррей. — Они приятно беседовали, Дэниел и Дженнифер были наверху в комнате девочки, снег за окном валил все гуще, и в конце концов ваша мать решила, что пора ехать. Она позвонила домой, как и собиралась, но я не ответил — я еще был на встрече с ветеранами. Не забывайте, что мобильных телефонов в то время не существовало. И тогда пришлось прибегать к запасному плану. Чак позвал детей спуститься в гостиную.

Лиззи как сейчас видела доктора Уайта, стоявшего у лестницы с полированными перилами красного дерева. Портреты предков на стене; площадка, лестничный марш.

— И вот здесь начинается самое интересное, — продолжал Мюррей. — Как оказалось, парочка наверху баловалась марихуаной. И когда они спустились, всем стало ясно, что обкуренный пятнадцатилетний подросток с ученическими правами не в состоянии практиковаться в вождении в темноте и во время метели. Поэтому мать сказала, что поведет сама. По словам Чака, она была совершенно в ясном уме. Может, вы захотите обвинить Чака в том, что он предложил ей выпить? Но в Нью-Гэмпшире в те годы не было законов против вождения в нетрезвом виде. Хотя, поверьте мне, я все равно думал о том, чтобы подать на него в суд.

Лиззи помнила, как доктор Уайт протянул ей стакан имбирного эля с коктейльной вишенкой. «Скажи „спасибо“, Лиззи». Она помнила грубую шершавую обивку кресла, куда ей пришлось сесть, пока взрослые разговаривали; помнила, как мать сунула в рот сигарету и как запахло бензином, когда она прикурила от блестящей зажигалки. Серебряный браслет с четырьмя подвесками — две девочки, два мальчика — у матери на руке. Куда он делся?

Лиззи взглянула на Рут, которая так и не шевелилась, уставясь остекленевшим взглядом в темноту под кроватью Мюррея. Рут не произнесла ни слова в ответ на рассказ отца. Она вообще что-нибудь услышала? Лиззи хотелось потормошить сестру: «Земля вызывает Рут. Спустись с небес».

— И в конечном счете именно ваша мать виновата в аварии, — говорил Мюррей. — Потом, в больнице, я нашел у нее в сумочке фляжку с водкой, наполовину пустую. Это меня удивило, но тем не менее. Так что неизвестно, сколько она выпила до приезда к Уайтам.

— Достаточно для одной и одной десятой промилле, — заметил Джордж.

— Вот именно, — кивнул Мюррей.

Теперь Лиззи увидела, как Рут решительно направляется к раковине и моет руки. Очень тщательно. Потом стряхивает капли и выдергивает из держателя два бумажных полотенца. Лиззи подумала, что сестра слишком уж демонстративно изображает драму.

Видимо, Мюррей считал так же.

— Перестань, Рут, — сказал он. — В чем дело? Эта новость явно не стала для тебя неожиданностью. Ты наверняка знала, что твоя мать несколько злоупотребляла алкоголем.

— Я не считала, сколько она пьет! — резко развернувшись, воскликнула Рут. — Или что мне надо было делать — вести учет, сколько миллилитров джина мать наливает себе в течение дня? Отмечать уровень жидкости на бутылках? Проверять мусорное ведро? Кроме того, — она закрыла глаза и аккуратно убрала со лба прядь волос, — мне интересно, почему ты все эти годы молчал. — И она бросила бумажные полотенца в корзину, не наклоняясь, словно боялась запачкаться.