Список запретных дел - [45]

—  Правда, со временем это переросло в манию, — подал голос Дэн. — Она все время молилась, ходила на религиозные службы, церковные демонстрации протеста и все такое прочее. Сначала я подумал, не влюбилась ли она в молодого священника из Свитуотера. Неплохой паренек, несмотря на профессию. — Дэн даже попробовал усмехнуться. — Но потом он неожиданно женился на Сью Теневал из Андалузии.

Дэн и Эрлин посмотрели в разные стороны, видимо вспоминая дочь. Мне стало любопытно, на что именно она наткнулась в той библиотеке.

—  Простите меня, я совсем забыла, как надо встречать гостей. — Эрлин вдруг вышла из задумчивости. — Вы, наверное, приехали издалека. Хотите поужинать с нами?

Трейси еле заметно кивнула мне, и я поблагодарила Эрлин.

Пока Эрлин готовила ужин, Дэн провел нас по ферме. Мы вышли под палящее солнце, чтобы взглянуть на место, где выросла Сильвия. Я надеялась, что, увидев уголок земли, где прошла юность этой девушки, где она мечтала о будущем, я смогу проникнуться к ней сочувствием.

Мы с Трейси осматривали панораму холмов, а Дэн достал перочинный ножик, поднял с земли веточку и принялся строгать, не замечая великолепия заката.

—  Умненькая была девочка наша Сильвия, — наконец начал он. — В школе говорили, что еще не видели такого высокого результата по их стандартным тестам. С ней было приятно общаться — дружелюбная, заботливая, любящая. Все изменилось в подростковом возрасте. Нам говорили, что так и будет, но мы не верили. Надеялись, что она пойдет в какой-нибудь хороший колледж, а может, переедет в Нью-Йорк или Европу. Мы бы, конечно, переживали в случае долгой разлуки, но, по крайней мере, были к этому готовы. Никак не думали, что все обернется таким образом.

—  Как все началось, мистер Данхэм? — спросила я.

Он на мгновение замолчал и поднес веточку к лицу, разглядывая свою работу.

—  Увлечение религией проявилось в старших классах. Сперва она даже разговаривала с нами на эту тему, обсуждала разные философские вопросы. Я сказал, что это не моя стихия, но быстро понял, что, если не стану поддерживать разговор, дочка совершенно закроется. Поэтому я пошел в библиотеку и пролистал пару книг. Зачастую я засыпал, пытаясь переварить все прочитанное. По-настоящему я заволновался, когда Сильвия вышла в Интернет. Вскоре она стала рассказывать про своего «духовного наставника». Я и не знал, что за этим скрывалось. Может, мошенничество? Думал, им нужны деньги, но у нас денег нет.

Дэн отбросил остро заточенную веточку в сторону и взял другую.

—  Сильвия стала отдаляться от нас. Почти не разговаривала за обеденным столом, хотя раньше это очень объединяло нашу семью. Еще до отъезда она фактически уже оказалась далеко. Настал день, когда она упаковала вещи, сказала, что наставник встретит ее на автобусной станции, просила не волноваться и заверила, что даст о себе знать. Мы хотели проводить Сильвию, но она отказалась. Помню, очень разволновалась при этом предложении. И мы ее отпустили. Она оставила лишь адрес электронной почты. Библиотекарь помог мне сделать себе аккаунт. Пару раз Сильвия написала нам, а потом прекратила.

—  А она… она написала, когда вышла замуж? — осторожно спросила я.

Наверняка я затрагивала больную тему, но вдруг откроются новые детали.

Дэн покачал головой:

—  Мы два года ничего не слышали о Сильвии, а потом узнали про свадьбу. Не от дочери, а из газет. Там говорилось, что она переписывалась с заключенным и теперь выходит за него замуж. Когда мы посмотрели, кто он такой, то Эрлин просто повисла у меня на руках. Она плакала, и мне не стыдно признаться, что я тоже.

Дэн поднял голову, сложил ножик и устремил взгляд на холмы.

—  Сложно это объяснить. Как представлю, что маленькая девочка, которая выросла здесь, на той же земле, что и ее предки, попала в руки к извращенцу, человеку, который мучил других девушек!.. Самое ужасное — знать, что твоя дочь отвергла жизнь, которую ты ей предлагал, ради вот такого!

В глазах Дэна застыли слезы. Мне пришлось отвернуться и отойти на несколько шагов. Я не была готова к нахлынувшим эмоциям и не ожидала увидеть на его лице ту же боль, что испытали мои родители, пока я сидела в заточении. Все это время мне хотелось сказать им, что я в порядке. Ну, не совсем в порядке, однако жива и думаю о них.

Трейси уставилась себе под ноги. Ей не досталось такой родительской любви, какую этот человек питал к своей дочери. Представляю, о чем она думала: что все эти чувства пропадают впустую, растрачиваясь на девушку, которая добровольно отбросила их и кинулась в объятия к дьяволу.

—  Но видимо, я ничего не могу с этим поделать. — Дэн выпрямился и смахнул слезы. — Она взрослая и принимает решения сама.

Я развернулась и вновь подошла к нему:

—  Мистер Данхэм, я понимаю, это тяжело, но не сохранились ли у вас электронные письма от Сильвии?

Дэн будто очнулся от своей задумчивости:

—  Помню, мы распечатывали их. Сейчас попробую найти, но вряд ли они вам помогут.

Поужинав запеченным мясом и тушеными овощами, мы убрали со стола, и Дэн принес старую коробку с бумагами. На толстой папке было написано одно слово: «Сильвия». Он достал бумаги из коробки, и перед нами предстала вся жизнь этой девушки вплоть до двадцатилетнего возраста: свидетельство о рождении, справки о прививках, школьные дневники, фотографии, собранные в маленький розовый конверт.