Список ненависти - [90]

.

* * *

Мой брат Брэндон сидел на крыльце в одних боксерах. Мама больше не разрешает ему курить дома, поэтому он выходит дымить на улицу. Глаза у него были налиты кровью, веки опухли. Он зевнул, почесывая коротко стриженный затылок.

Я демонстративно посмотрел на свое запястье, будто сверяясь со временем, хотя часов не ношу.

– Рановато поднялся, Спящая Красавица. Всего полчетвертого пополудни.

Брат показал мне средний палец приложенной ко лбу ладонью, затем опустил руку и, прищурившись, глянул на меня.

– День в школе удался, Пи-Ви[18]? Научился завязывать шнурки?

– Сам придумал эту шутку или бабуля научила, умник?

Я поднялся на крыльцо, и Брэндон ткнул мне костяшкой пальца в лодыжку.

– Этому меня тоже бабуля научила, сопляк.

Рассеянно потирая ногу, я заметил машину отца.

– Папа дома?

Брэндон выпустил облачко дыма, и оно поплыло вверх.

– Вернулся где-то с час назад.

– Почему?

– Наверное, мало работы. Откуда я знаю? Я не нянька ему.

Я вошел в дом и бросил рюкзак на кухонный стол. Вот поэтому-то у нас никогда нет денег. Мама работает водителем школьного автобуса, папа пашет на заводе. Они и так-то не много зарабатывают, но когда на заводе дела идут туго, отца отправляют домой без денег. В «Гарвине» у тебя или есть деньги, или их нет. У таких, как Джессика Кэмпбелл, Джинни Бейкер и Джейкоб Кинни, деньги есть. У таких, как я, Мэйсон и Дьюс, – нет.

Правда, финансовый статус почти не имеет значения, если тебя зовут «гомиком класса». Старшеклассники «Гарвина» со своими скудными умишками считают, что быть геем хуже, чем быть бедняком.

Я точно знал, где найду отца, поэтому взял себе газировки и сбежал по лестнице в подвал. Папа сидел на стуле, склонившись над своим разбомбленным городом – миниатюрой Дрездена.

– Хей, приятель, как школа?

– Нормально. – Я открыл банку и отпил газировки.

Папина рука замерла. Он вскинул на меня взгляд.

– Точно?

– Все как обычно. Скучно. Бессмысленно. Муторно. – Протянув руку, я указательным пальцем сдвинул с дороги крохотную взорванную машину.

Папа напряженно за мной наблюдал.

– Остался всего один год, – сказал он. – Даже меньше. Потом ты поступишь в университет и будешь жить дальше. Ну, забудешь о плохом…

В ушах зазвенело. Забудешь. Знал бы он, как сильно я хочу об этом забыть. Но он не знает, потому что я ему ничего не рассказал. Я никому ничего не рассказал.

Скажи что-нибудь.

– Пап…

– Ммм, – рассеянно отозвался он, располагая солдата за разрушенной кирпичной стеной.

– Я… – горло сковало.

«Это же шутка, Джуди. Не будь тряпкой. Ты слишком серьезно все воспринимаешь. Необязательно со всякой ерундой бежать к психологу».

Папа замер, держа солдата в воздухе над стеной.

– Что?

Скажи что-нибудь.

– Я… – сглотнув, я сжал губы. – Мне кажется, тебе стоит добавить там дыма.

Папа помедлил, внимательно разглядывая меня, затем посмотрел, куда я указываю.

– Хм. Хорошая идея! Спасибо!

– Не за что, – отозвался я. Когда наконец в ушах перестанет звенеть? – Всегда рад помочь.

Одиннадцатый класс

17. Злобные глазищи Теннайл.

18. БТБС

19. Реклама с женскими прокладками – ФУ!

20. Джессика Кэмпбелл!!!

– Эй, принцесса, где твоя диадема?

Я поспешно прошел из душевой к своему шкафчику, крепко держа обвязанное вокруг бедер полотенце. По собственному горькому опыту я знал: стоит на секунду потерять бдительность, и Крис Саммерс найдет способ сорвать его с тебя.

– Хочешь занять ее у меня? – насмешливо спросил я. Это моя новая стратегия: перестать сносить его дерьмовые выходки и цеплять его так же, как он меня.

Саммерс ухмыльнулся, в уголках его глаз образовались морщинки.

– Слышал это? – толкнул он плечом Джейкоба. – Наша девочка растет. Даже зубки в ход пускает.

– Я слышал, пидорки часто дерзят, – усмехнулся Джейкоб.

Крис повернулся к нему и спросил, будто меня рядом нет:

– И что будем делать с этой дерзкой девчонкой?

Я обтирался полотенцем, на моей тощей безволосой груди еще не высохли капли воды.

– Не знаю, – с деланно невинным видом ответил Джейкоб.

– Может, выставим ее в коридор? – предложил Крис.

– Убедившись для начала, что она не слишком сильно одета.

– Да ладно вам, парни, – пробормотал я. У меня участился пульс. Как быстро испарилась моя бравада…

– Не переживай, – мягко и дружелюбно сказал Крис. Задумав подлянку, он всегда говорил таким тоном. – Мы же не на улицу тебя выставим. Просто немного подурачимся.

И они оба кинулся ко мне. Я напрягся, отчаянно вцепившись в полотенце. Крис ухватил пальцами один мой сосок, Джейкоб другой, и они разом так больно их сжали, что показалось, будто с меня живьем содрали кожу. Я вскрикнул, но мой голос заглушил их смех.

– Кончайте с этим, придурки, – раздался рядом голос, и Крис дернулся назад, к кому-то подошедшему к нему со спины.

Послышался шорох. Открыв глаза, я увидел, как Крис толкнул Ника Левила. Ник упал на задницу, стукнувшись спиной о шкафчики. Вокруг нас начали собираться школьники – посмотреть, что происходит. Я поспешил убраться подальше, молясь, чтобы никто не заметил расцветающие на моей груди фиолетовые синяки.

Ник поднялся и согнул колени, приняв боевую стойку. У этого тощего парнишки не было ни единого шанса против двух «шкафов», но он не сдавался и готовился себя защищать. Я же продолжал отступать, еще больше унижая себя этим.