Список на ликвидацию - [87]

Три арлекина отнесли его к столу. Кровавого следа от раненого колена не осталось — оно уже зажило. Лисандро подняли как груз и положили на стол лицом вниз.

— Лицом вверх, пожалуйста, — велел Арлик.

Его перевернули без вопросов и промедлений, даже не переглянувшись между собой. Что за черт? Арлекины в лесу такими не были: они были как Арлик или как арлекин — красный тигр. Чем же эти трое отличаются?

Арлик вложил пистолеты в кобуры и подошел ко мне, нависая сверху. Он был ростом около шести футов и снизу казался еще больше, как это всегда бывает. Глаза у него оказались светло-серыми. Он присел, взял меня на руки бережно, прижал к груди. Я напряглась — по той причине, что эта бережность была как тот смех: не соответствовала.

Оказавшись к нему так близко, я ощутила сладковато-острый запах леопарда. И леопардица во мне воспрянула темной тенью, кошачьим шагом двинулась по невидимой тропе.

Арлик сбился с шага; слышно стало, как он под маской втянул ноздрями воздух.

— Первому твоему похитителю ты пахла волком, мне ты пахнешь леопардом. Не верю, что это реально — и то, и другое. Это наверняка входит в состав отравленной сладкой приманки, который ты влечешь к себе оборотней.

Он снова заговорил рассудительно-рассудительно, но наклонился ко мне лицом, и я ощутила долгий глубокий вздох его груди, будто он хочет еще, пока можно, чуять от меня запах леопарда.

Страх резко повысил шансы, что восстанет кто-то из моих зверей, и запах леопарда выбрал, кто именно это будет. Леопардица двинулась по тропе.

Арлик осторожно положил меня рядом с Лисандро. Давно уже не бывало, чтобы я лежала навзничь со связанными за спиной руками, но, судя по воспоминаниям, с прошлого раза эта поза удобнее не стала.

— Перекинешься — мы его убьем, — прошептал Арлик.

— Я не умею менять формы.

Он приподнялся, разглядывая мое лицо:

— Судя по запаху, ты не врешь, но и леопардом от тебя пахнет. Как это можно — быть леопардом и не перекидываться?

— Заверяю тебя клятвенно, что я пока что не выбрала себе животную форму.

Он запустил руку в перчатке мне в волосы:

— У тебя волосы действительно такие мягкие, как кажется с виду?

— Нет.

Он снова засмеялся:

— Этого не надо было говорить. У меня теперь будет искушение снять перчатку и потрогать самому.

Вампирские силы от прикосновения возрастают. Я не была уверена, что эта сила вампирская, но мне понравилось, как он сразу заинтересовался, когда коснулся меня.

— Если хочешь потрогать мои волосы, я не смогу тебе помешать.

Его лицо было так близко, что по глазам в прорезях маски я поняла, что он улыбнулся.

— Отчего это мне хочется стать перчатку и потрогать твои волосы?

Я ответила чистую правду:

— Не знаю.

— Побуждение очень сильное.

Моя леопардица остановила бег, будто ждала чего-то, но я чуяла ее у самой поверхности, будто дайвер считает минуты, чтобы всплыть, не рискуя получить кессонную болезнь. Сидишь в воде, считаешь пузыри и ждешь. Как-то ощущалось, что леопардица примерно этим и занята, но она не пускала пузырей, и леопарды не следят за временем. Или следят не так.

— Коснись меня, — прошептала я.

Он расстегнул манжету, отогнул перчатку — она была частью рубашки, — и запустил пальцы мне в волосы. Леопардица замурлыкала, потягиваясь, стала тереться об его руку, будто он трогал ее круглую голову, а не мои локоны. Я увидела мысленным взором, как она словно большая домашняя кошка трется об его пальцы, но потом она скользнула вдоль руки, прильнула к его телу. Я и лежала навзничь на столе, и ощущала, как чужая энергия трется об него спереди. Будто была одновременно в двух местах.

Его рука сжалась у мета в волосах, тело выгнулось и задрожало от прикосновения леопардицы. Он закрыл глаза, запрокинул голову, будто не мог своему счастью поверить.

Он открыл глаза и уставился на меня — мерцающе золотыми глазами леопарда.

— Опять так сделаешь — и Лисандро опять получит пулю.

— Мы все оглохнем, если ты тут будешь стрелять, — сказала я восхитительно деловым голосом.

— Тогда пустим в ход ножи.

Он сделал какое-то движение, и я успела, обернувшись, увидеть, как один из молчаливых арлекинов метнулся темной полосой. Вот он стоял неподвижно — и вот нож торчит из бедра Лисандро. Я же смотрела прямо на него — и ничего не успела увидеть. Черт возьми, быстрые же они!

— Ты сказал — «опять так сделаю». Я так не делала.

Он снова шевельнул рукой, и я успела увидеть, как тот же арлекин взялся за рукоять.

— Ой, блин! — сказала я.

Одним быстрым движением он выдернул клинок. Из разреза выступила кровь, образуя на джинсах новые пятна напротив огнестрельной раны. Лисандро посмотрел на мета, и глаза у него вылезали из орбит. Смысл был понятен: прекрати это!

— Я же ничего не делаю, — ответила я на несказанные слова.

Арлик шевельнул рукой — и один из двух других направился к оставленной открытой двери. Какой-то тайный язык жестов, или сигналы, как у спецназа, но этих сигналов я не знала.

Оставшиеся два арлекина шагнули вперед, один прижал плечи Лисандро, другой зафиксировал ноги. У меня сердце билось быстро и сильно, слишком быстро, слишком сильно.

— Не мучьте его, — сказала я.

Арлик нахмурился в мою сторону, снова погладил меня по волосам, по щеке.