Список черных дел - [3]

— Давайте пойдем обратно, — предлагаю Софье Александровне я. — Они, по-моему, будут тут стоять до конца света.

— Ну зачем же, Наденька? — удивляется моя спутница и вежливо обращается к одушевленной преграде: — Молодые люди! Я бы рекомендовала вам отойти чуть в сторону, а то моя собачка может вас укусить. К сожалению, она противница спиртного.

Парни загоготали, и один из них нагнулся, чтобы ткнуть пальцем Амишке в морду. Вот этого ему не следовало делать! Куртка, разумеется, слегка задралась, и на полностью защищенном кожаными доспехами теле возникла голая полоса. В нее-то и вцепился мудрый песик, а, вцепившись, вовсе не собирался отступать. Пострадавший взвыл.

— Ведь я же вас предупреждала, — с кроткой укоризной заметила Софья Александровна. — Ами, милый, ты бы его отпустил. Понимаете, Ами очень настойчив, и его обычно нелегко уговорить отказаться от своих намерений. Разожми челюсти, дорогой. Ты уже не так молод, чтобы рисковать своими зубами.

И она нежно, но настойчиво отцепила Амишку и, поставив его на землю, спокойно посеменила дальше, не оглядываясь назад, а я, с ужасом ожидая удара в спину, двинулась за ней. Слава богу, никакого удара не последовало.

— И не могло последовать, Наденька, — объяснила мне моя спутница. — Люди такого склада никогда не станут связываться с теми, кто способен дать им отпор. Они выбирают беззащитных.

— Пожалуй, — согласилась я. — А вы хорошо разбираетесь в людях.

— Люди — интереснейший объект. Вот, например, эти двое. Они просто созданы для того, чтобы ими управляли. Если б я ими заинтересовалась, манипулировать ими было бы проще простого. У них все на поверхности.

— А ими наверняка кто-нибудь уже управляет. Скорее всего, это какие-то мафиозные шестерки. А вы любите манипулировать людьми?

— Поверьте, это ни с чем не сравнимое интеллектуальное наслаждение. Разумеется, есть наслаждения чудеснее — природой, например, или музыкой, — но из интеллектуальных оно всего выше.

Я, догадавшись, засмеялась:

— Вот и мною вы манипулируете, да? Сразу поняли, с кем имеете дело, и легко получили от меня то, что захотели.

Софья Александровна внимательно на меня посмотрела:

— Неужели вы говорите это без обиды?

— А на что тут обижаться? Я ведь не делаю ничего, что мне неприятно. Даже наоборот. А то, что умному человеку по мне видны некоторые особенности моего характера, совершенно естественно.

— Я рада, что вы это так воспринимаете. Я тоже не нахожу ничего обидного в том, что мне именно вас захотелось иметь своей спутницей на прогулке и что я поняла, что не получу отказа. Мне ведь не пришло в голову просить вас, например, сходить в собес за моими справками о льготах.

— Почему же? Если надо, я схожу, — предложила я.

Теперь пришла очередь смеяться моей собеседнице:

— Сходить вы, Наденька, конечно, можете, а вот справки получите вряд ли. Вы отстоите огромную очередь, а вам сообщат, что этим вопросом занимаются на другом этаже. Там вы снова отстоите очередь, и вас пошлют куда-нибудь еще. А в третьем месте перед вашим носом закроют дверь на обед. Ну, а после обеда вам в грубой форме заявят, что посторонним лицам никаких справок не выдается, и потребуют моего присутствия.

— Не в бровь, а в глаз! — согласилась я. — Так оно и бывает. Не любят меня почему-то в кабинетах. А скандалить я не умею.

— Поэтому такими делами для меня занимается Зинаида Ивановна. Это моя соседка по лестничной клетке. Мы с вами ее сегодня встретили, помните?

Я кивнула. Зинаида Ивановна мне не понравилась. Это была худая женщина лет шестидесяти с высоким крашеным хной шиньоном и поджатыми губами. При встрече с Софьей Александровной она было попыталась нежно сложить губы в трубочку, однако не больно в том преуспела. Да, посещение кабинетов — желанное развлечение для подобных особ. Только удивительно, что она соглашается получать справки не для себя, а для кого-то другого. Сомневаюсь я в ее альтруизме! С такими возможна исключительно договорная основа, и то следует держать ухо востро.

— О чем вы задумались, Наденька?

Я взяла и честно призналась. С Софьей Александровной мне было настолько легко и просто, что хитрить не хотелось.

— Вы совершенно правы, Наденька. У нас с нею действительно договорная основа, и я держу ухо востро. Она мне оказывает довольно много услуг — помогает по хозяйству и еще кое-какие мелочи. Я рада, что у вас верный глаз. А что вы думаете о характере вон той юной особы? Вот этой, в пикантных коротких штанишках.

И мы с увлечением принялись рассуждать о том, каков, по нашему мнению, тот или иной человек, причем, как ни странно, разногласий у нас почти не возникало. После первой прогулки последовала вторая. Я стала почти ежедневно забегать к своей новой знакомой на чай, тем более, что родители мои в конце апреля уехали в деревню, где лет двадцать назад по дешевке приобрели небольшую развалюху. Эту развалюху (точнее, окружающий ее сад) они любят до самозабвения и готовы проводить там по полгода.

Глава 3

Софья Александровна рассказала мне кое-что о себе. Муж ее ушел в лучший мир больше двадцати лет назад — впрочем, в почтенном возрасте семидесяти двух. У них была единственная дочь, умершая совсем недавно. После ее смерти отношения с внучкой, к сожалению, серьезно разладились.