Список черных дел - [23]

Он отскочил, как ошпаренный. Я тоже. Мы стояли и пялились друг на друга, как два барана, пока он неожиданно не начал смеяться. И смеялся он так искренне и заразительно, что почти сразу стала хохотать и я. Действительно, разве положение наше не комично? «У-у!» — выл в восторге Костик. «У-у!» — вторила ему я и, не в силах устоять на ногах, плюхнулась на многострадальный диван. Мой визави тоже не мог нормально стоять и прислонился к письменному столу. Вытирая слезы, он с трудом выдавил:

— Слушай, а если я тебе премию выдам? У-у! Не думай, я не скупой. Я много дам. Наличкой.

— Хоть золотом-бриллиантами, не поможет, — я оказалась более способна к произнесению длинных фраз, хоть щеки и болели от смеха. — Раз я не хочу, значит, не хочу.

— Ладно, усек. У-у! Только если раздумаешь, скажи, ладно? Не стесняйся. Как ты меня здорово уела, а? У-у! А я-то!

Он снова прилег на стол, а я открыла дверь и, все еще продолжая хихикать, вышла. И тут я наткнулась на полный такой ненависти взгляд, что веселье мое мигом испарилось. Причем взгляд этот я почувствовала спиной. Его невозможно было не почувствовать, он прожигал насквозь.

Я обернулась. Светлана Петровна, сидя рядом с Михаилом Григорьевичем, что-то тихо и настойчиво ему втолковывала, а он недовольно кивал. И больше никого. Вернее, все были на местах, однако не там, откуда на меня только что вылилась страшная лавина ненависти. Светлана Петровна — Михаил Григорьевич. Кто из них? Скорее она… о господи, неужто она влюблена в этого маньяка? Наверное, она решила… а впрочем, что все они должны были решить? Зная Костика и видя, как я, сияя, выплываю из его кабинета… да еще слыша его восторженные стоны… Пожалуй, репутации-то моей каюк. Как бы мне подипломатичнее ее восстановить? Не то, чтобы она меня волновала, только не люблю, когда меня ненавидят, к тому же ни за что ни про что.

Впрочем, у происшествия были и положительные последствия. Во-первых, мои отношения с начальником четко определились, а во-вторых, честно говоря, я стала испытывать к нему симпатию. Да, бабник, да, грубиян, только много ли вы встречали мужчин, способных искренне смеяться, когда им дали от ворот поворот? Я — до нынешнего дня — ни одного. Забегая вперед, замечу, что Костик не начал плохо ко мне относиться или как-нибудь притеснять. Наоборот. Он с удовольствием со мной беседовал, при этом стараясь держаться вежливо, и разве что иногда повизгивал от смеха.

Витя сидел мрачный, как облако, но я не знала, отнести ли это к моему манкированию работой или его расстроил мой моральный облик. Его вид действовал мне на нервы, и так находящиеся не в лучшей форме, поэтому я очень обрадовалась, когда прискакала Лерочка и позвала меня на помощь.

Она набирала на своем компьютере служебную записку, любуясь овцой, которую у меня переписала.

— А клавиши перестали действовать, — расширив от удивления глаза, пояснила мне секретарша. — Ой! А у тебя действуют. Это почему?

— У твоего компьютера низкое быстродействие, поэтому когда овца выкидывает какую-нибудь штучку, он занят только этим и не успевает среагировать на нажатие клавиш. Если хочешь, я овцу уберу.

— Не хочу! Мне так нравится — я печатаю, а она бегает.

— Тогда пережидай моменты ее особой активности, а потом все будет в порядке.

Лерочка, как магнитом, тянула к себе сослуживцев. Проходя мимо, каждый (кроме Светланы Петровны, разумеется) не упускал случая хоть чуть-чуть ее потискать. Будучи в настроении, она в ответ заливисто хихикала, а пребывая не в настроении, бурчала: «Отстаньте, монстры!» — с таким милым возмущением, что даже мне, женщине, хотелось тут же ткнуть в нее пальцем, чтобы услышать это бурчание снова. Слово «монстр», кстати, почему-то было у «сириусцев» в большом ходу.

— Девчонки, по домам! — отвлек меня от размышлений Костик. — Пора. Лерочка, ты все запрешь?

— Конечно. Идите.

— Давай я тебе помогу, — предложила я.

— Давай. Тебе на метро?

— Да.

— Вот и пойдем вместе. А то Юрик сегодня занят.

— Юрик — это который здесь работает?

— Да, — кивнула Лерочка, мечтательно улыбнувшись. — Курьером. И в институте на вечернем учится. Умный, правда?

— Правда.

— Я рада, что он тебе понравился. Когда мы накопим денег на отдельную квартиру, мы поженимся. Только это будет нескоро. Хорошо, что Костик согласился его сюда пристроить. Конечно, платит ему не так, как мне, но и то негде взять. Он, Костик, не скупой. Ты имей в виду. Сам не всегда предложит, а попросишь — не откажет.

— А мне все равно. Я с ним внеслужебных отношений не имею и иметь не собираюсь.

— Ты это серьезно? То-то я удивилась — он сразу после тебя меня позвал. Ну, думаю, он сегодня и дает! Прямо монстр! А теперь все ясно.

Меня несколько покоробила подобная прямолинейность, однако обаяние Лерочки было столь велико, что я не менее прямолинейно спросила:

— А Юра знает? О Костике, в смысле.

— Конечно.

— И… как?

— Ну, не очень, конечно, рад. Я тоже не очень рада. Костик-то как раз ничего, а вот Ленька… потный, скупой, зато претензий! Ты ему то, ты ему это, а он тебе фигу с маслом.

Моя собеседница обиженно вздохнула, а во мне закипело возмущение.

— Так откажи ему!