Спираль Миров.Трилогия - [25]

Печь постепенно разогрелась, отдавая живительное тепло всему дому. Старики напоили болезное тело горячим чаем с малиной и тихо беседовали на диване, посматривая на экран телевизора с приглушённым звуком. Я слегка дремал, разогретый со всех сторон, не обращая внимания на фоновый шум, и поэтому пропустил звуки подъехавших машин.

Громко хлопнула дверь и в комнату ворвалась жена; сразу же кинулась к кровати, обхватила меня руками и зарыдала:

— Живой, Серёженька, живой! А я верила, никто не верил, а я знала, чувствовала, что жив. Соседка Надька, зараза, все уши прожужжала, мол надо смириться и жить своей жизнью — видать брательника своего, тунеядца, пристроить хотела, — она частила, захлёбываясь словами и слезами, — А в полиции только и говорят, что работают, а сами неизвестно чем занимаются.

— Гражданочка, вот только не надо наговаривать на органы, и так делали всё, что в наших силах. Ваш муж нашёлся — мы вас поздравляем, — лейтенант полиции сердито дёргал заевшую молнию на плоской сумке.

— Мать, ну прекращай, перед людьми неудобно, — я смущённо гладил волосы прижавшейся жены.

Вслед за полицейским в комнату вошла медсестра с чемоданчиком и сноровисто стала его раскладывать. Потом появился коллега лейтенанта, скорее всего водитель, затем ещё один человек в куртке с надписью 'Скорая помощь'. От такого количества народа комната сразу стала маленькой.

— Верунь, да отпусти своего мужа, никто его не украдёт. Сергей, не помнишь меня?

Я вгляделся в смутно знакомое лицо и еле узнал однокурсницу жены. Где-то, в семейном альбоме, лежала фотография закадычных подружек с последнего курса педучилища, снятая мною на плёночную мыльницу.

— Ирина?

— Да. Вижу, с памятью всё в порядке — значит больной практически здоров, осталось проверить кое — какие мелочи.

Она измерила давление, температуру; заглянула в уши, заставила открыть рот и вынесла вердикт:

— Пациент больше жив, чем мёртв.

— Ириш, хватит так шутить, а?

— Ой, Вера Анатольевна, прекрати нагонять тоску. Твоему мужу ничего не угрожает. Несколько понижено общее состояние организма, есть небольшое переохлаждение. Я пропишу укрепляющие витамины…да собственно говоря ты и сама знаешь, что давать. Два — три дня постельного режима и Сергей в норме, — она собрала чемоданчик, поцеловала на прощание подругу в щёку и 'скорая' уехала.

— Граждане Мирошниковы, давайте и мы закончим наши дела, вернее дело, — лейтенант наконец-то справился с замком молнии и достал из сумки папку с документами. Он прошёл к столу и раскрыл скоросшиватель:

— Да, действительно, не будем вас задерживать, — Вера торопливо поднялась с кровати и вытерла покрасневший нос платком.

— Распишитесь здесь, что отзываете заявление о пропаже мужа, и здесь — об отсутствии претензий к работе полиции.

Довольный офицер сложил бумаги, аккуратно упаковал всё в сумку, козырнул на прощание и в комнате остались только старики и Мирошниковы.

— Ну, такое дело надо бы и отметить.

— Во, — баба Нина сунула сунула пухлый кулак под нос мужу. — Наотмечался уже, чёрт старый.

— Ну так это…на радостях же, — пошёл тот на попятную.

— Дед Петя, вот оклемаюсь немного и посидим за бутылочкой, обещаю, — я уже почувствовал себя лучше, только холод под кожей вызывал некоторый дискомфорт.

— Ват это другое дело, — дед хлопнул радостно ладонями и потёр их в предвкушении мужских посиделок.

— Иди-ка уже, гуляка. А ты, Верочка, зайди к нам сейчас, я тебе маслица дам, да медку — мужа полечишь.

Наконец закончился суетной день; жена успела сбегать в местный магазин за хлебом и взять обещанное у соседей. Я подкинул дровишек в печь, разогрел чайник на газу и мы тихо и спокойно поужинали бутербродами. Вроде бы мелочь, а как приятно. Всё вокруг знакомое, не надо ни от кого бегать и прятаться, никто ничего от тебя не хочет — просто ждут и любят. Если бы не этот долбанный…нет, лучше такое не произносить, а то большие дяди обидятся и сделают а — та — та.

— Серёжа, расскажи, где ты пропадал всё это время? Мы извелись, не зная, что и думать. Тёмка вон, даже похудел от переживаний. Полиция только и кормила обещаниями, советуя не волноваться. Сын с друзьями объездили всё вокруг и ничего — никто не видел и не знает, словно сквозь землю провалился. А сегодня баба Нина позвонила, дай Бог ей здоровья. Я сразу всех на уши поставила и сюда.

— Практически так и есть, Верунчик, практически, но с небольшим изменением, не сквозь землю, а…Вот скажи мне, Бог существует?

— Не знаю. Люди верят — значит существует.

— Э нет, верит можно в светлое будущее, а тут надо веровать. И всё-таки, как ты считаешь?

— Наверно есть, не случайно иногда всякие чудеса происходят.

— Вот и я раньше также относился — то ли есть, то ли нет, главное, что мы друг другу не мешали.

— Ты что, Бога видел? — удивление и недоверие сквозило в её голосе.

— Я много чего видел, Веруша, и мне это совершенно не понравилось. Давай спать, завтра будем разбираться с делами.

— Жалко, Тёмка не знает, уехал с ребятами на рыбалку и телефон забыл взять, — она положила голову мне на грудь и вздрогнула. — Господи, какой ты холодный.

Утро встретило звуком шкварчащей сковородки и голосом жены: