Спираль Миров.Трилогия - [24]

Ну вот, кажется уже и голоса пошли. Видать заждались, адские морды.

— Серёжа, Серёженька…Очнись.

Что-то голос какой-то знакомый, жалобный. Я с трудом приоткрыл глаза и кое-как разглядел круглое женское лицо.

— Баба Нина, ты? — слова с трудом продрались сквозь застывшее горло.

— Я, Серёжа, я. Слава богу — очнулся

— Давно лежу?

— Не знаю, сынок. Дед?

— Серёга, я тут шёл давеча задами, с полчаса назад — глядь, а калитка нараспашку. И с лета вас никого не было. Ну, думаю, опять ворьё полезло металл искать. Взял дрын и в дом, а там ты, чуть живой. Я тебя и так, и эдак тряс — ни в какую.

— Баба Нина, я наверное заболел, плохо что-то, хоть помирай.

— Серёжа, ты чего такое говоришь, это нам пора на кладбище. Дай-ка я лоб потрогаю…о, Господи! Совсем заледенел. Ну-ка старый, бегом за перцовкой.

— Какой ещё перцовкой? — всполошился дед Петя

— Какой — какой, — передразнила бабка, — За бочкой с арбузами стоит. Давай дед, не жадничай, человека спасать надо.

— Ах, ты ж…Штирлиц, — он погрозил пальцем и потопал к рассекреченному тайнику. Вернулся дед минут через десять с литровой пластиковой бутылкой.

— Чего долго, застрял что-ли? — суровый взгляд цепко осмотрел старика, — Самогонищем прёт, глотнул поди?

— Ничего и не глотал, — подслеповатые глаза смотрели предельно правдиво, — Пролил на себя чуток, когда переливал.

— ну-ка хватит болтать, скидавай с парня одёжку, — баба Нина поджала губы и выдернула бутылку из рук — И не крутись тут, старый хрыч. Сходи лучше телефон принеси, да затопи печь, чай не май месяц.

Дед Петя скинул с меня бушлат, стянул куртку и, тихо охнув, сказал:

— Мать, может мы…того…скорую вызовем?

— Пока твоя скорая доедет — лечить будет некого. Делом займись, не стой как пень — колода.

Баба Нина споро растирала моё тело перцовым самогоном и приговаривала:

— Ничего — ничего. Сейчас согреешься и полегчает, как новенький будешь. Мой старый видел, что ты на машине приехал…ну приехал и приехал, знать дела нашлись, а тут через день Верка с пацаном появилась, жена твоя с сынком. Здоровый вымахал, выше отца. К нам заходили, а мы что — видели, как приехал и всё. Она и номер оставила, вдруг какие новости. А потом, дня через три, они уже с полицаями приехали…

— С полицией, баба Нина.

— А я что говорю? Ну да…вообщем полицейские эти ходили — ходили, чего-то там осматривали, наших деревенских опрашивали. Даже этим забулдыгам, Олеське с Витькой, вопросы задавали. Они же лазиют где ни попадя, может чего и углядели. А чего углядят, пьянь эта? Они же трезвые только с семи до девяти утра. Олеська полицейским божилась, что видела тебя спускающимся в овраг, а потом бах и вспышка. Вот дурища-то, залила зенки и чудится ей незнамо что. Эти полицейские, потом, полезли туда и ничего не нашли. Вернулись грязные, злющие. Даже хотели Олеську арестовать за нарушение общественного порядка. Она же пьяная была в стельку. Верка ещё раза два — три была; последний день, в конце октября, с каким-то мужиком машину забирала. Тут, считай неделя пройдёт, и тебя бы без вести пропащим объявить могли. Ох, сколько у нас народу пропадает по России — тыщи, — бабка горестно покачала головой, — А ты вот нашёлся, повезло Верке.

Хлопнула сенная дверь и в комнату протопал дед, с охапкой дров в руках. Скинул их у печки и полез в карман:

— На старая, звони. Только по делу говори, а то знаю тебя — как к уху поднесла и два часа тра — та — та, тра — та — та.

Баба Нина накрыла меня бушлатом, отмахнулась от мужа, словно от назойливой мухи и стала медленно нажимать кнопки, старательно вглядываясь в маленький экранчик и шевеля губами:

— Кума …Андреевна…почта…сельсовет…соседи…ага, вот он, — послышались тихие гудки и затем ответил неразборчивый голос, — Вера, алё, Верочка, это ты?… Артём?…Мама где?… Ну дай ей трубочку…алё, здравствуй Верочка, это баба Нина…из Евтахино…да. Как у тебя дела?…Да…Да…Им бы бумажки составить, а потом трава не расти…Да…Нет, у нас всё нормально. Шкандыбаем потихоньку, хоть и песок сыплется. Я чего звоню…Новость радостную хочу сообщить — нашёлся твой Серёжка-то…Да живой он, живой, только на покойника похож…Не плачь, не плачь. Это я, дура старая, мелю всякую ерунду…Приезжайте, мы здесь будем ждать.

Мобильник коротко прогудел и экран потух:

— Надо внуку денег дать, пусть новый купит, — она сунула телефон в карман и пошла к двери, — А ты, дед, топи получше — скоро хозяйка приедет. Да чайник поставь, а я сейчас малинки принесу.

Как только затихли шаги, дед быстро переместился к кровати вместе с табуреткой. Воровато оглянулся на окно и извлёк из-за пазухи чекушку с коричневатой жидкостью:

— Серёга, выпьешь сто грамм для здоровья?

— В следующий раз, дед Петя. Не полезет она сейчас в меня.

— Ну, смотри, тебе видней, а я приму пару капель…для профилактики, — он сделал два хороших глотка и, шумно выдохнув, крякнул, — Эх, хороша настоечка. Прямо до коленок пробирает. Серёга, а ты где пропадал?

— Не знаю. Я с трудом помню, что вообще сюда приезжал.

— Бывает же такое. Вот недавно на днях, в 'Жди меня', одного мужичка показывали. Вышел вечером с работы и пропал. Нашли аж под Владивостоком, а ты удачно попал — где исчез, там и появился, — замолчал ненадолго и тут же встрепенулся, — Ёлки — моталки, я же про чайник забыл. Ладно, пойду воды принесу, у вас-то её тут нету.