Спин - [6]

Музыканты пришли, а затем снова исчезли. Свет погас, и певица появилась у пианино и запела «Stormy Weather», как если бы она хотела сорвать облака с небес, но не могла дотянуться до них. Моника Фолкнер - никто в городе знаменитостей - стояла перед пианино и пела чужие песни в зале, построенном для других целей. Она перешла от «Stormy Weather» на что-то более жалобное. Боже мой, она была полностью связана с каждым словом, каждой нотой.

С этой женщиной нельзя было останавливаться на полпути. От мысли, что она с моим братом, мне стало плохо. Но сегодня она завораживала меня. Она пела, попадая в ритм клавиш. Внутри меня была дыра, где, пульсируя, хранилось прошлое, усталость и грусть. Ее голос проник туда и словно погладил меня там.

Я скучала по Даниэлю. Мне не хватало его твердого тела и прикосновения рук. Я скучала по его смеху и тому, как он накрывал мою грудь во сне, и по тяжести его руки на моем плече, и по тому, как ему приходилось постоянно смахивать свои светло-коричневые волосы с лица. Я скучала по возможности просто позвонить ему, чтобы пообщаться. Я была независимой женщиной. Могла прекрасно содержать себя сама, без него или кого-то еще. Но мне не хватало его и возможности быть любимой. Однажды он обманул меня, и все мое восхищение его любовью превратилось в горечь. Но я сожалела об этой потере.

— Ты в порядке? — спросил меня мужской голос.

Джин отошел от стола, чтобы поговорить со мной у бара. Он был "моим типом": темно-русый, амбициозный, с веселой улыбкой, уверенный в себе, но он был ужасен. Просто самый ужасный голливудский придурок.

— Да, спасибо.

— Она хороша. Певица.

— Великолепна, — я почувствовала, как справа от меня Дейдра куда-то ушла.

— Я думаю, что мы могли бы что-нибудь с ней сделать. Немного навести лоск, покороче юбку, использовать тело. Джеральдина Старк после того, как подписала контракт, получила “Сэмми”. Сейчас она пытается идти в ногу с модой. Можно будет красиво упаковать, — он подмигнул, как будто я не могла понять двусмысленность. (прим.пер. «Сэмми» — награда, присуждаемая за лучшие работы на телевидении)

— Я надеюсь, что это сработает, — сказала я. — Мне нужно в дамскую комнату.

— Увидимся позже за столом, — он пригубил напиток из своего бокала. — Оставайся на связи.

Дейдры не было в туалете. В итоге все закончилось тем, что я снова смотрела на тот же рулон туалетной бумаги, что и две недели назад. Рулон, очевидно, другой, но в той же упаковке. Однако другой. Другой.

Холл за туалетной комнатой вел на улицу, где маленькое пространство для курящих было отгорожено от парковки. Я услышала крики и повторяющееся слово «сука». Хоть я обычно и избегаю неприятностей, но все же решила посмотреть, что там происходит.

Красный Порш Boxster был припаркован на месте для инвалидов, и на капоте, вытянувшись на спине во все пять футов одиннадцать дюймов и сто пятьдесят фунтов, лежала Дейдра. Кричавший мужчина был на шесть дюймов ниже и на двадцать фунтов легче, единственное, я не могла сосчитать, сколько геля ушло для укладки его волос. Он был одет с ног до головы в кожу, и его голос был как визг тормозов.

— Убирайся. Из. Порше, — он толкнул ее с такой же силой, как и кричал, но она не шелохнулась.

— Простите, — сказала я.

Он мог услышать меня. У меня не было времени подумать об этом, так как все произошло очень быстро. Он схватил Дейдру за отворот пиджака и потащил вниз. Как младенец, объевшийся молоком, из нее фонтаном полилась рвота. Она выплеснулась ее на его куртку, землю и автомобиль. Он пронзительно закричал и отпустил ее. Дейдра скатилась с капота, продолжая блевать, и упала на землю.

— Черт! — прокричал он, когда я попыталась посадить свою сестру, прислонив к колесу.

— Дерьмо! Бог мой! Блевотина? Блевотина — это кислота! Ты знаешь, что она делает с краской? А мой гребаный пиджак?

— Мы возместим ущерб.

Я была занята с Дейдрой, беспокойно окидывая ее взглядом. Она была без сознания. Я сжала ее щеки, и открыла ей рот, чтобы увидеть, дышит ли она. Она не могла вдохнуть, потому что в этот момент ее снова вырвало прямо на мою рубашку. Я откинулась назад и сказала что-то вроде "тьфу", но человек в коже заглушил это.

— Это требует покраски. Блядь! Сука, весь автомобиль теперь должен быть покрашен. И я хочу, чтобы это было сделано завтра.

— Извините, — пробормотала я, постукивая Дейдру по щекам.

Если бы парень в коже не был ослеплен своей яростью и глупостью, возможно, он не сделал бы то, что сделал прямо сейчас. Подняв свои руки, чтобы они не дотрагивались до рвоты на груди, он подошел к машине и пнул Дейдру в бедро.

— Эй! — это было все, что я могла сказать.

Он отшатнулся назад, не дав мне даже возможности нанести ответный удар. Потом я услышала удар. Я смотрела на Дейдру, моя паника нарастала, и я подумала, что парень упал или попал под машину.

Голос, мягкий, но резкий, сказал:

— Как часто она пьет? — молодой голубоглазый мужчина с изогнутыми губами присел рядом со мной. Он не смотрел на меня, только на Дейдру. — Я думаю, что у нее алкогольное отравление.

Другой выпуск рвоты. Я подпрыгнула. Всплеск рвоты приземлился на мою щеку, и я посмотрела вверх, на капот автомобиля. Ее щека была прижата к капоту Порше.