Спенсервиль - [62]

– Дон – какой-то дальний родственник Клиффа Бакстера, и, насколько я могу судить, они два сапога пара.

– Постараюсь сделать так, чтобы подобное больше не повторялось, – пообещал Кит.

– Ну, вы ведь не виноваты, – сказала Сью и добавила: – Они там, в полиции, совсем позабыли о всяких правилах, делают что хотят. Пора уже нам всем что-то предпринять.

– Наверно. Слушайте, а кукуруза в этом году вроде бы хорошая.

– Очень хорошая, – согласился Мартин. – По всему штату хорошая, черт возьми. Опять будет перепроизводство. Добро, если станут давать по паре долларов за бушель.

Вот в этом-то и заключена главная проблема того фермерства, что развивается как бы внутри ореховой скорлупы, подумал Кит. Предложение вечно превышает спрос, а потому цены падают. Когда он был еще мальчишкой, десять процентов населения Америки составляли фермеры. Теперь же на их долю приходилось только два процента населения: фермеры превратились в вымирающий вид. И тем не менее объемы производства постоянно росли. Все это отдавало мистикой или чудом, но если у вас было четыреста акров земли, как у Дженкинсов и у большинства фермерских семей в здешних местах, то совокупные расходы такого хозяйства напрочь съедали все, что оно могло получить от продажи своей продукции. В те годы, когда случался обильный урожай, цены на зерно падали и фермеры заканчивали год «по нулям»; но и в малоурожайные годы, когда цены на продукцию росли, но урожай был меньше, фермеры тоже оканчивали год без прибыли. Для того чтобы продолжать оставаться фермером, необходим был какой-то иной источник дохода, который бы позволял финансировать это занятие.

– Иногда я думаю, а не попробовать ли и мне стать фермером, – проговорил Кит.

Сью в ответ только рассмеялась: в словах не было нужды.

– А вы бы не хотели продать или сдать напрокат одну из ваших лошадей? – спросил Кит.

– Никогда об этом не думал, – ответил Мартин. – А вам что, нужна лошадь?

– Да, знаете ли, я бы хотел поездить верхом. Просто чтобы убить время.

– Ну, для этого незачем покупать лошадь. С ними только морока, одного сена сколько жрут. Заглатывают его быстрее, чем пресс-подборщик. Берите любую, когда вам надо, и ездите. Ребята катаются только по выходным и по праздникам.

– Спасибо, но я бы хотел платить вам за это.

– Черт возьми, не за что: лошадям же нужна разминка. Им это только полезно. Вымойте ее после поездки и вытрите насухо, задайте корм, вот и все. Серый выхолощенный мерин ничего, спокойный, а молодая кобыла – сущая ведьма. Прямо как у нас в семье. – Он рассмеялся.

– Еще раз увижу, что засматриваешься на эту почтальоншу, ты у меня тоже станешь выхолощенным мерином, – пригрозила Сью.

При этих словах Кит поднялся из-за стола и проговорил:

– Спасибо за кофе. Не возражаете, если я прямо сейчас и возьму?

– Берите. Жеребца кличут Вилли, а кобылу – Хилли. Вилли и Хилли. Это ребята их так назвали.

Кит отправился к конюшне, распахнул ворота и вошел внутрь. Там, в своих стойлах, стояла, жуя сено, пара лошадей. Открыв стойла, он выпустил животных в проход. Кит пошлепал их по бокам, и лошади выбежали на улицу, в загон.

Кит тоже вышел следом и немного постоял, наблюдая за ними. Мерин показался ему каким-то вялым и апатичным, но молодая кобыла явно была с норовом.

Кит нашел в кладовке уздечку, надел на кобылу и привязал ее к одному из столбов забора, а сам отправился за попоной и седлом. Потом он оседлал кобылу, вывел ее под уздцы за ворота, сел на нее верхом и, переехав через дорогу, двинулся по направлению к своей ферме и дальше, в сторону небольшого лесочка, что тянулся вдоль неширокой речки, отделявшей их земли от соседней фермы, располагавшейся чуть западнее.

Он въехал под деревья и спустился к самому берегу почти пересохшего ручья. Кит направился по дну речки вниз по течению ручья, на юг, в ту сторону, где находилось озеро Ривз.

Вокруг все было тихо, только журчала негромко вода и пели птицы. Езда верхом доставляла Киту огромное удовольствие. Отец его, как и большинство фермеров в округе, никогда не держал лошадей, потому что стоили они сами и их содержание дорого, а пользы от них не было никакой. Сейчас, если у фермеров случались лишние деньги, они обычно тратились на такие развлечения, как снегоходы или мотоциклы – гремящие и тарахтящие машины, чересчур быстроходные, чтобы при езде на них можно было бы о чем-то думать или же смотреть по сторонам. Киту нравилось ощущать под собой живое существо, чувствовать исходящее от него тепло, его движения, слушать, как оно время от времени всхрапывает или негромко ржет; а кроме того, запах лошади был гораздо приятнее, нежели вонь отработанных газов.

В свое время они с Энни иногда брали напрокат лошадей и забирались верхом в уединенные места, где можно было позаниматься любовью. Они еще тогда шутили между собой, что единственное место, где они пока не занимались любовью, – это верхом на лошади, в седле, и Киту было даже любопытно, а возможно ли такое.

Он отпустил поводья, позволяя лошади идти так, как ей хочется, и она поскакала вдоль ручья хорошим аллюром.

Кит понимал, что мысль о том, чтобы провести тут оставшуюся часть жизни, неосуществима до тех пор, пока где-нибудь поблизости будет находиться Бакстер. Он позволил Бакстеру поймать себя на крючок, попался на его удочку. Это была никуда не годная стратегия.