Спецслужбы Белого движения, 1918-1922. Контрразведка - [33]

В 1918–1919 годах большую работу по организации подполья и ведению агитационно-пропагандистской деятельности по разложению войск и тыла противника проводили В.И. Ленин и Я.М. Свердлов. Из Москвы осуществлялось руководство донским, северным, северокавказским, сибирским и украинским подпольем. Советская Россия оказывала подполью поддержку кадрами, деньгами, оружием и пропагандистской литературой.

Конспиративный характер деятельности подпольных организаций потребовал соответствующих форм и методов противодействия со стороны белогвардейских режимов. Поэтому самым подходящим инструментом в обеспечении внутренней безопасности, безусловно, являлись контрразведывательные и сыскные органы.

Одной из задач контрразведки как раз и являлась борьба с большевистским подпольем, или, говоря языком одного из Временных положений, с лицами, «которые своей деятельностью могут благоприятствовать или фактически неприятелю… или посягают на нисположение существующего государственного строя и нарушения общественного порядка»[235].

А поскольку на территориях, подконтрольных белым армиям, таковых лиц оказалось достаточно много и они представляли серьезную угрозу безопасности всем без исключения белогвардейским режимам, то борьба с ними требовала от контрразведывательных органов значительных затрат сил и средств и, по сути, являлась их основной задачей.

Эту задачу генерал-лейтенант А.С. Лукомский сформулировал следующим образом: «В аресте большевистских агитаторов и видных большевистских деятелей, оставляемых большевиками в районах, которые они принуждены были очищать при наступлении нашей армии; в производстве предварительного дознания относительно тех местных жителей, которые во время господства большевиков в данной местности своей деятельностью особо способствовали укреплению советской власти; в аресте в войсковых районах вновь проникавших туда большевистских агентов»[236].

Что же касается противодействия контрразведывательных органов партизанскому движению различного политического окраса (красным и зеленым), то, подчеркнем, их роль в основном сводилась к информированию командования о подготовке вооруженных восстаний, ликвидации подполья, как организующей и объединяющей силы. Явно недостаточное участие спецслужб в борьбе с партизанским и повстанческим движением объясняется широким размахом последнего. На Юге России, в Сибири и на Дальнем Востоке партизаны контролировали целые районы, а численность отдельных формирований достигала нескольких тысяч человек. Находилось также немало отрядов, возглавляемых эсерами и анархистами. Для борьбы с ними белогвардейские генералы были вынуждены снимать с фронта части и проводить войсковые карательные акции.

В борьбе с партизанами, контролировавшими обширные территории, белогвардейскому командованию в большей степени была необходима разведывательная информация об их местах дислокации, численности, вооружении и намерениях командиров или атаманов. Хотя отмечались случаи получения сведений о партизанах органами контрразведки.

Рассмотрим, как велась борьба с большевистским подпольем белогвардейскими режимами.

После зарождения Добровольческой армии ее военное и политическое положение на Дону было неустойчивым. В тот период белогвардейские органы безопасности работали крайне слабо. Видимо, по этой причине не сохранилось документов, касающихся деятельности контрразведки. До нас дошли лишь некоторые воспоминания, написанные бывшими ее сотрудниками уже в эмиграции, являющиеся сегодня основным источником.

Так, полковник С.Н. Ряснянский признал результаты борьбы с большевистским подпольем весьма скромными: «…за время моего заведывания указанными контрразведками (добровольческой и донской. — Авт.), было арестовано всего какой-нибудь десяток большевиков, тогда как их были тысячи… Перед уходом из Новочеркасска я приказал всех арестованных, числящихся за контрразведкой, освободить… несмотря на громадную энергию, проявленную юными сыщиками в поисках большевистских агентов и выявления их работы, эти поиски почти не приводили к положительным результатам. Доходило иногда дело до перестрелки в темных кварталах Новочеркасска и Ростова, были раненые и убитые с обеих сторон, но это была не контрразведка, а боевая стычка… Не все у нас шло гладко и многое было не налажено, но у нас не было главного — денег, денег и денег… Препятствия чинили все, а помогали единицы»[237].

Подпоручик Н.Ф. Сигида, выполнявший секретное поручение штаба Добровольческой армии в советском тылу, знал многих советских работников. Став во главе небольшой охранной группы после занятия немцами Таганрога, он получал or оккупантов ордера на проведение обысков и арестов бывших сотрудников советских органов власти. Германский военный комендант, несмотря на протесты со стороны городского головы Петренко, не вмешивался в работу группы Н.Ф. Сигиды[238].

Второй Кубанский поход увенчался успехом белогвардейцев, под контролем которых находилась часть территории юга России. В это время шло формирование органов власти, реставрировались прежние порядки, земли и предприятия возвращались их прежним владельцам. В июле — сентябре