Спецназовец. Власть закона - [8]

По всему выходило, что рядом с майором Аль-Фахди в машине сидит либо доверчивый глупец, либо крепкий орешек, с которым надлежит держать ухо востро. Первое в корне противоречило имеющейся у майора информации; второе не мешало бы проверить, но на тщательную, доскональную проверку у араба не было времени. Вернее, времени не было у черномазого клоуна — господина президента, как он себя называл.

Жирафы величаво прошествовали мимо и удалились в направлении темневшей неподалеку рощицы черных акаций. Майор выжал сцепление и передвинул рычаг коробки передач. Пассажир с сожалением опустил камеру и, решив, по всей видимости, последовать примеру араба, сунул в зубы сигарету. Доставая из кармана зажигалку, он заерзал ногами по полу. Там, внизу, что-то звякнуло. Наклонившись, специалист по снабжению поднял с пола стреляную пулеметную гильзу, мельком взглянул на нее и выбросил за борт.

— Нас уверяли, что военные действия в районе строительства, как и по всей границе, прекращены, — с вопросительным оттенком объявил он.

— Так оно и есть, — непринужденно солгал Аль-Фахди. — Но прекращение огня — не синоним полного разоружения, вы это знаете не хуже меня. Что же до сувенира, который вы только что выбросили, то не надо забывать, с кем приходится иметь дело и вам и мне. Полагаю, эти мартышки, — он едва заметно кивнул в сторону сидящих в кузове солдат, — опять развлекались, паля по кустам. А может быть, охотились, не знаю. Вы себе не представляете, каких трудов стоит поддерживать дисциплину среди этих дикарей!

— Не представляю, — чиркая зажигалкой, рассеянно согласился пассажир. — Я — человек сугубо гражданский, даже в армии не служил.

Араб проглотил это заведомо лживое заявление не моргнув глазом. Обмануть неверного — не грех, это правда. Только не надо ожидать, что неверный окажется настолько глупым и наивным, чтобы не попытаться отплатить вам той же монетой; это видавший виды наемник усвоил давно и прочно. Отпустив сцепление, он дал газ, и джип снова запрыгал по ухабистой грунтовке, имевшей характерный для африканских дорог кроваво-красный оттенок.

— В таком случае, — возобновил он разговор, — вам придется многому научиться. Например, обращаться со стрелковым оружием, без которого здесь просто невозможно обойтись. Дикое зверье вряд ли остановит перспектива международного скандала.

— О, это как раз не проблема, — рассеянно отмахнулся пассажир. — У нас тоже водятся дикие звери, и я обожаю на них охотиться.

— Правда? — вежливо переспросил араб. — В таком случае придется устроить для вас сафари.

— Было бы неплохо.

— Быть может, начнем прямо сейчас? — предложил майор, съезжая на обочину и снова притормаживая. — Взгляните туда. — Он указал на небольшое, основательно пересохшее озерцо, что поблескивало метрах в двадцати от дороги, обрамленное неровной живой изгородью торчащего из липкой грязи тростника. — Напоминает грязную лужу, не так ли? По виду не скажешь, что там может водиться что-либо, помимо головастиков, но я готов поставить полугодовое жалованье на то, что без крокодила мы отсюда не уедем.

— Здесь? Крокодил?

В голосе приезжего прозвучало вежливое, но явное сомнение.

— Почему бы и нет? — пожал плечами майор. — В любом случае вероятность заметить его на верхушке дерева куда меньше… Да вон, кстати, и он.

— Где?! — взволновался специалист по снабжению и, встав во весь рост, стал смотреть в указанном арабом направлении.

Аль-Фахди спокойно расстегнул кобуру, большим пальцем сдвинул предохранитель, взвел курок и вынул пистолет. На всякого мудреца довольно простоты: иностранец по-прежнему стоял к нему спиной и, дав на дисплей своего цифрового фотоаппарата максимальное увеличение, высматривал в болоте крокодила. Перед лицом такой детской наивности майор на какое-то мгновение даже усомнился в правдивости полученной информации; впрочем, все эти нюансы его не интересовали, поскольку он просто выполнял приказ.

Выстрел вспугнул гнездившихся в зарослях тростника птиц, и они, вспорхнув, отчаянно молотя крыльями, описали над болотцем полукруг и плотной стайкой улетели куда-то на северо-восток. Специалист по снабжению лежал вниз лицом в пыльной жесткой траве, и кремовая рубашка на его спине быстро меняла цвет. Упершись руками в землю, он попытался подняться, и тогда Аль-Фахди, перегнувшись через опустевшее пассажирское сиденье, выстрелил ему в затылок. Простреленная голова бессильно упала в траву, на пропитанную кровью рубашку беззвучно сеялась золотистая травяная пыльца. Над саванной, искажая очертания предметов, дрожал и струился похожий на жидкое стекло горячий воздух. Майор выбрался из машины, поднял лежащий в пыли фотоаппарат и несколько раз сфотографировал труп, постаравшись, чтобы в кадр попал не только развороченный пулей затылок, но и окровавленное лицо. Закончив, он сделал знак стволом пистолета, и солдаты, подхватив убитого под руки, волоком потащили его к болоту. За ними оставался широкий след примятой, испятнанной кровью травы, которая медленно, словно нехотя, распрямлялась, роняя пыльцу.

Аль-Фахди сделал глубокую затяжку, выбросил длинный окурок на дорогу, снова залез в джип и, протиснувшись между сиденьями, перебрался в заднюю часть кузова. Солдаты, по щиколотки увязая в липкой грязи, подтащили труп специалиста по снабжению к кромке воды, раскачали и бросили в болото. Тело с плеском погрузилось в воду, и та вдруг ожила, вспенилась и забурлила. В фонтанах мутных брызг замелькали гребенчатые, покрытые непробиваемо толстой роговой чешуей спины и хвосты, защелкали густо усаженные кривыми страшными клыками пасти. Обман на поверку оказался вовсе не обманом — болотце буквально кишело крокодилами, которых так мечтал увидеть покойный. Что ж, теперь этому хитрецу представился отличный шанс свести с ними максимально близкое знакомство, заняв подобающее ему место в пищевой цепочке.