Спецназовец. Власть закона - [52]

Инструктируя Юрия перед вылетом из Москвы, генерал Алексеев не рекомендовал обращаться за содействием к местным властям и сотрудникам российских дипломатических миссий ввиду заведомой бесполезности таких обращений. Дипломаты в этой ситуации предпочитали придерживаться сформулированного еще древними римлянами принципа: где ты ничего не можешь, там ничего не должен хотеть, — а местные чиновники, если и знали что-то о судьбе пропавших россиян, ни в какую не желали делиться информацией. Излишне настойчивые расспросы могли спровоцировать их на какие-нибудь жесткие меры, которые, в свою очередь, помешали бы Юрию и Быковым выполнить поставленную перед ними задачу.

Поэтому действовать приходилось наугад, вслепую, основываясь на том немногом, что было известно о маршруте и планах исчезнувшей группы. Ростиславу Гавриловичу удалось по официальным каналам узнать, что специалисты, завербовавшиеся на строительство железной дороги, вылетели в Верхнюю Бурунду из ближайшего аэропорта рейсом частной авиакомпании, занимающейся местными перевозками. Регулярного сообщения с единственным расположенным на территории самопровозглашенного государства аэропортом Лумбаши не существовало — самолеты летали, когда в этом возникала необходимость и лишь в том случае, если выручка от продажи билетов окупала стоимость перелета.

Пытаясь повторить маршрут исчезнувшей группы, Быковы и Юрий наведались в аэропорт. Эта поездка оказалась напрасной: полеты в Лумбаши были прекращены на неопределенный срок без объяснения причин, и никакие доводы, даже финансового характера, не помогли. Это казалось тем более странным, что район, в котором располагался аэропорт Лумбаши, уже неделю назад был отбит правительственными войсками у вооруженных формирований президента М’бутунга. Когда Юрий, худо-бедно владевший несколькими иностранными языками, сообщил Быкову о нулевых результатах переговоров с администрацией аэровокзала и пилотами частных самолетов, Роман Данилович лишь пожал широкими плечами. Он уже в полной мере проникся здешним духом и не находил в творящемся вокруг бардаке ничего удивительного: Африка — она и в Африке Африка.

Попасть в предполагаемый район строительства (именно предполагаемый, поскольку конкретная информация о том, где М’бутунга намеревался проложить новую железнодорожную ветку, тоже отсутствовала) можно было по уже существующему рельсовому пути. Это выглядело вполне логично: если господин президент, которого Быков продолжал упорно именовать Машкой, собирался добывать уголь и вывозить его за пределы своей самопровозглашенной республики по железной дороге, эта новая дорога должна была соединить копи с магистральной трассой. В противном случае затея со строительством просто не имела смысла, если только его превосходительство не планировал воздвигнуть угольную пирамиду где-нибудь посреди саванны.

Не менее логично было бы начать прокладку новой трассы в месте ее соединения с уже существующей. Это решило бы вопрос подвоза строительных материалов и разом сняло бы целую кучу других проблем, которые неизбежно возникли бы, затей М’бутунга стройку на голом месте. («Ну-ну, — скептически изрек Быков, выслушав соображения Юрия. — Вроде все правильно, но где логика, а где Машка?»)

Их спор разрешился сам собой, когда выяснилось, что железнодорожное сообщение тоже прервано. Точно никто ничего не знал; поговаривали, что рельсовый путь в нескольких местах поврежден взрывами и что его восстановлению препятствуют отряды мятежного президента, до сих пор совершающие набеги на отбитые у них территории. «Сам не гам, и другим не дам», — кратко и исчерпывающе прокомментировал некрасивое, с какой стороны ни глянь, поведение старого знакомого Быков. Впрочем, он тут же, противореча самому себе, высказал предположение, что ремонту железнодорожного полотна мешают не мятежники, а безалаберность местных чиновников и отсутствие денег, которые, если и выделялись, почти наверняка были в два счета разворованы до последнего гроша.

Так в конечном итоге родилась идея поездки на автомобиле, с самого начала представлявшаяся всем участникам экспедиции далеко не самой привлекательной и удачной. Увы, ничего иного им не оставалось, разве что отправиться в путь пешим порядком, а может быть, верхом на каких-нибудь ослах или, согласно предложенному Дашей варианту, на велосипедах.

Присмотрев в сухой траве на обочине камень подходящего размера, Юрий поднатужился и принял его на грудь, а затем взвалил на плечо. Прятавшийся под камнем от дневной жары небольшой скорпион угрожающе поднял хвост.

— Ну, извини, — сказал ему Якушев и понес камень к машине.

Булыжник был тяжеленный, и Юрий вздохнул с облегчением, сбросив его в пыль рядом с приготовленной Быковым запаской.

— Ну что, попробуем? — спросил он, слегка задыхаясь.

— А чего тут пробовать? — пренебрежительно откликнулся Ти-Рекс. — Только отдышись сначала. Хлипкий, однако, у вас в ФСБ народец!

Юрий не стал ввязываться в дискуссию, а просто нагнулся, половчее ухватил камень с двух сторон и нетерпеливо посмотрел на Быкова. Пожав плечами, Роман Данилович ухватился за нижний край борта там, где тот еще не проржавел до дыр, крякнул, поднатужился и приподнял машину.