Спецназ Его Величества. Красная Гвардия «попаданца» - [60]

Мужики поворчали для порядка, но поспешили оставить капитана наедине с пленниками. Зачем спорить с благодетелем, увозящим работу всего села за целый месяц? Дай ему Бог здоровья крепкого, да удачи в службе, а разбойников пусть хоть живьем ест, если на то будет благородная господская причуда.

Тем временем один из пленников открыл глаза, узкие из-за стремительно наливающихся фингалов, постарался встать, но, охнув, опять упал на дорогу. Наконец нашел в себе силы приподняться на локте и выдохнуть хриплым голосом:

– Федор Иванович?

– Я, кто же еще? – Толстой пригляделся внимательнее и удивленно воскликнул: – Сеславин?

– С утра был им, сейчас уже не уверен. Чем это меня так?

– Обыкновенным кистенем. Но объясните, Александр Никитич, какого хрена вы выскакивали из того сугроба? А если бы я успел дотянуться до пистолетов?

– Нам сообщили, что у вас давно закончился порох. Постойте, Федор Иванович, а как Красная Гвардия попала к Багратиону? Перевели к егерям?

– Никак не попадала. И при чем здесь егеря?

– Нашу школу направили на учения.

– Школу?

– По ведомству Александра Христофоровича проходим, – пояснил Сеславин.

– Понятно. То есть вообще ничего не понятно. Совершайте свои маневры на доброе здоровье, но мы-то каким боком? Возвращаемся с обозом из Персии, никого не трогаем, и тут на тебе… сюрпризы. А если бы на моем месте был лейтенант Давыдов? Вот уж где головорез натуральный – сначала стреляет, а потом лишь здоровается.

– Обоз? – непонятно оживился Сеславин. – Не тот ли, что в двух верстах стоит? Нашему взводу поручено его захватить. Что же теперь…

– Заказывайте гробы, – посоветовал капитан и прислушался. – Стрельбы пока не слышно. Правда, наши орлы и в рукопашной куда как хороши… Кстати, Александр Никитич, ваш друг очнулся, но совершенно не умеет притворяться бессознательным. И чему вас в этой школе учат?

– Херне всякой учат. – Второй разведчик поднялся, придерживая голову руками, будто боялся расплескать ее содержимое, и представился: – Младший лейтенант князь Кудашев… Ах да… вроде бы Николай Данилович.

* * *

Они успели. Успели буквально за считаные минуты до того, как разведчики должны были отправиться снимать часовых. А капитан Толстой удачно избегнул головомойки за долгое отсутствие (о благодарности за привезенные патроны можно даже не заикаться!) – полковник Тучков обрушил свой гнев на командира разведвзвода.

– Вы охамели там в своих Петербургах! – наседал он на лейтенанта с невнятно произнесенной фамилией. – Если самому жить не хочется, так пойдите и застрелитесь! Какой болван вам ставил задачу?

– Его Императорское Величество лично указали на карте район расположения дивизии егерей генерал-лейтенанта Багратиона.

– Еще раз спрашиваю – какой болван неправильно понял поставленную государем задачу? Было сказано про егерей, где вы их видите? И не пытайтесь меня разжалобить, делая не свойственное военному человеку умное лицо!

Незаметно подобравшийся Иван Лопухин ткнул Федора кулаком в поясницу:

– Друг мой Теодор, где тебя столько времени черти носили?

– Потом расскажу, пока лучше не спрашивай, – отмахнулся Толстой. – Дай дослушать, командир нынче в ударе.

– До Гомера дошел?

– Нет еще.

– Если не помянет, тогда быстро закончит. Пошли отсюда, тебя Александр Федорович хотел видеть.

– Зачем?

– Я откуда знаю? Сам спросишь.

Бочком и на цыпочках, стараясь не попасться на глаза Тучкову, капитан выбрался из освещенного костром участка и пошел за Лопухиным. И уже издали услышал за спиной ожидаемое…

– Благородное искусство разведки известно с древнейших времен, господа. По утверждениям Гомера, именно удачное ее применение послужило причиной успешного завершения осады Трои. Помните эти великолепные строчки из «Илиады»?

Глава 15

– Душа моя, половина цивилизованного мира уже два часа ждет, когда ты закончишь собираться. Иные войны длятся меньше.

– Совсем немного осталось. – Голос Марии Федоровны доносится из приоткрытых дверей спальни, где она с десятком фрейлин готовится в дорогу, и полон обещаний закончить подготовку и приступить непосредственно к сборам. – Русская царица должна соответствовать своему званию и не выглядеть какой-нибудь английской или шведской кобылой.

– Во всех ты, душенька, нарядах хороша! – Ради любимой жены вполне извинительно мелкое воровство из будущей классики.

– Не льсти столь грубо. Какого цвета будет наш возок?

– Представления не имею. А что, есть какая-то разница?

– Не какая-то, а очень даже большая. Ты представляешь, как странно будут выглядеть красные сапожки в зеленом возке или зеленые в красном? Слушай, а если белые, но с вышивкой?

– Они все равно закроются меховым одеялом.

– Но под одеялом-то останутся белыми!

Тьфу… так и с ума недолго сойти. Столько проблем из-за обычной поездки в Москву для встречи с Наполеоном. Ну, Наполеон… и что с того? Никакой Бонапартий не стоит нервов, потраченных при выборе цвета женских сапог. Уже начинаю жалеть, что дал согласие на эту встречу, черт бы ее побрал.

Мне проще – имея репутацию человека практичного, но эксцентричного и в меру самодурственного, беру вещи теплые и удобные. Скажите, чем плохи валенки? Тем более идеально подходят к поддерживаемому мной русскому стилю. Лапти с онучами будут, конечно, явным перебором, но кто сказал, что овчинный полушубок не императорское одеяние? А соболиные меха оставим женщинам.