Спецкоманда SEAL. Абордаж - [95]

— Вы, я вижу, думаете о том же? — спросил Док.

— А что тут такого? — Кобурн порылся в карманах бронежилета и достал ручную гранату. Док — тоже; придержав скобу, он уже разгибал усики предохранительной чеки.

— Эти баки с ГСМ, пожалуй, сойдут, — заметил Кобурн. В самом деле, ГСМ — горюче-смазочные материалы, в данном случае солярка — являлись идеальной мишенью.

— Мечта идио... тьфу, Котика! — согласился Док.

— По моей команде: три... два... один... пли!

Гранаты описали в воздухе дугу и с каменным стуком упали на бетон как раз между трубами.

— Бипавид! — взвизгнул кто-то, и тут же раздался взрыв. Дизельное топливо потоком хлынуло из разорванных труб и пробоин в резервуарах.

Кобурн достал вторую гранату, на этот раз зажигательную с задержкой взрыва на две секунды. Подмигнув Доку, он выдернул чеку и отправил ее следом за первыми двумя.

Термитная начинка вспыхнула в лужах солярки. Температура горения термита — 2200 градусов Цельсия — достаточно, чтобы прожигать сталь. Послышался еще один взрыв, и небо окрасилось заревом.

* * *

01.27 (22.27 по Гринвичу)

Грузовое судно «Йюдюки Мару», ходовая рубка.

Заняв позицию по сторонам, Мёрдок и Маккензи выждали, пока отдельные выстрелы не слились в сплошной грохот, приковав внимание тех, кто находился на мостике. Мёрдок ворвался на мостик первым, сразив очередью онемевшего от ужаса иранского солдата. За ним влетел Маккензи, и тут же уши заложило от грохота его М60.

За окнами рубки ночь осветилась пожаром на палубе «Йюдюки Мару» и еще одним, гораздо ярче — где-то слева на фоне огромных желто-оранжевых языков пламени чернел силуэт сторожевого корабля.

Мёрдок не мог себе позволить любоваться зрелищем. Он повернулся налево и снял еще одного иранца у стола с телетайпами, потом вернулся прикрыть Мака. Трое иранских морских офицеров — один с золотыми позументами на белоснежной форме — пытались укрыться от кинжального огня пулемета Маккензи. Один... другой... третий... Еще один офицер потянулся к кобуре, очередь тотчас срезала и его.

— Уиу! Рок-н-ролл! — завопил Маккензи во внезапно обрушившейся тишине: он наконец оторвал палец от спускового крючка. — Вот это, я понимаю, игра!

— Да, оглушит кого угодно, — согласился Мёрдок, осматривая тела офицеров. — Поосторожнее с этой штуковиной, ладно? Нам еще выводить это корыто из... ого!

Мёрдок замер, прицелившись в силуэт человека, одиноко стоящего на правом крыле мостика. В руках у того был пистолет, но он держал его как-то странно, дулом в небо. Может, парень просто не успел прицелиться... или пытается сдаться. Это японец, значит, «Охтори». Еще один пленный танго будет классным подарком ребятам из разведки.

— Спокойно, парень, — крикнул Мёрдок. — Брось оружие. А... буки о сутеро! Брось оружие!

— А ну брось! — присоединился Маккензи; голос его казался таким же громким, как пальба секунду назад. — Ну!

Японский террорист мгновение колебался, покачивая стволом пистолета над головой. Неожиданно он приставил дуло к правому виску и нажал на спуск. Треснул выстрел, голова дернулась к левому плечу, и тут же левая сторона черепа как бы опала под мокрой шапкой растрепанных волос. Пистолет упал за борт; террорист опустился на колени, потом распластался на палубе.

— Вот сукин сын, — произнес Сойка, подходя к Мёрдоку. — Он что, псих?

— Хуже, — ответил Мёрдок. — Он хотел умереть за свое дело. С такими воевать труднее всего.

— Ладно, уж лучше он, чем мы, — подытожил Маккензи. — Пошли, удостоверимся, что остальные поступят так же. Идем, Сойка. Поможешь мне водрузить этого поросенка.

Вдвоем они установили М60 в выбитом окне рубки. Пламя на палубе поутихло, теперь можно было разглядеть разбросанные повсюду трупы. Газ из баллонов выгорел, догорали лишь деревянные контейнеры, но света хватало, чтобы палуба просматривалась как на ладони. Иранский солдат выстрелил в сторону мостика; пуля ушла выше. Маккензи ответил очередью, швырнувшей того за борт. С берега по кораблю стреляли, но вслепую, не причиняя вреда.

Вот уже второй раз за последние дни Мёрдок уселся за компьютер, набирая команду. Тот снова откликнулся набором иероглифов: кто-то недавно работал с ним, пытаясь снять блокировку трюмов. Переключив его на английский, Мёрдок быстро пробежал взглядом символы и меню на экране монитора. Отлично. Его пароль на месте, и трюмы никто не открывал.

Он позволил себе один-единственный вздох облегчения. Операция неизмеримо осложнилась бы, проникни эти ублюдки в трюм.

Мёрдок щелкнул «Моторолой».

— Проф! Это Мёрдок!

— Слышу, Эл-Ти, — ответил голос Хиггинса. — Мы все настроили, готовы передавать.

— Приглашай их, — сказал Мёрдок. — Передай: груз в целости.

— Понял! Передаю!

Лейтенант посмотрел в распахнутую дверь — там на расстеленном брезенте лежал без сознания Уилсон.

— Да, еще передай, нам нужно эвакуировать раненого.

— Есть, Эл-Ти!

— Клинок!

— Здесь, Эл-Ти!

— Где это «здесь»?

— На корме, Эл-Ти. С Профом.

— Спускайся в машинное отделение. Встретитесь там с Маком. Проверьте машины. Можем ли мы поставить судно под пары?

— Понял, Эл-Ти. Иду.

— Мак, слышал?

— Все понял, Шкипер, — техасец нехотя передал свой М60 Хольту, который оказал посильную помощь раненому Чаккеру. До прихода в Котики Роселли служил мотористом, а Маккензи — старшим механиком. Если им и удастся выйти из порта своим ходом, то только с помощью этих двоих.