Специалист по маркетингу - [2]

Как поживаешь, Камин, - в мощных динамиках включённых на максимум послышался голос Дули.

С трёх раз догадайся, Дубина, - огрызнулся я.

Уверен, неплохо, - продолжал глумиться начальник тюрьмы, - а у меня для тебя подарочек. - Заговорческим шёпотом сообщил он.

У меня для тебя тоже. Пошёл ты в задницу, чмо болотное! - объявил я после небольшого перерыва.

Я тебя дождусь, Камин, - засмеялся Дубина. Связь отключили.

Мне оставалось только ждать, что же на этот раз изобрёл Симпс. Ждать пришлось недолго. В карцере начало теплеть, и я начал уже подозревать, что Дули решил зажарить меня заживо. Температура росла, мне уже становилось жарко, а ещё через несколько секунд я истошно кричал: тело медленно пеклось, я почувствовал запах горелой кожи и волос. Когда я уже понял, что дальнейшей пытки не выдержу физически, температура резко начала падать - я успокоился, но ненадолго. В камере становилось всё холоднее и холоднее, и вскоре я осознал, что за пытку придумал мне начальник тюрьмы. Я дрожал от холода, потом снова кричал от жары, дрожал от холода и кричал от жары. Я смог выдержать ещё четыре перепада температур, а после потерял сознание.

Арт, Арт, ты жив, Арт,- я очнулся. Рядом со мной стоял Улле. Вен поливал моё лицо водой и бил меня по щекам.

Да, если так можно сказать о человеке с поджаренными яйцами. - Пробормотал я и снова отключился.

Не знаю сколько времени я пробыл в забытьи, но мне снилось, что я гуляю по берегу моря на Земле, рядом со мной наставник, держащий за руку сосем маленького ребёнка - это был я. Нутром ли я это почувствовал или помнил какую-то из своих детских фотографий - не знаю, но я тоже вёл за руку ребёнка... со взрослым лицом, лицом начальника планеты-тюрьмы Доба Симпса Дули по прозвищу Дубина. Я понял: это кошмар и пора просыпаться, что я незамедлительно и сделал. Видимо при помощи ощутимых пощёчин жизнерадостного вена с замашками маркиза де Сада. Судя по улыбке во весь рот Улле был очень рад, что я наконец-то пришёл в себя. Я улыбнулся в ответ и тут же получил полный объём информации о всех моих злоключениях:

Арт, ну ты и мужик, я тебе скажу, - сообщил Улле.

Спасибо, - прохрипел я поднимаясь. Умел вен найти слова поддержки.

Тебя в карцере трое суток продержали, потом сюда приволокли, ну и запах от тебя был! Ты что там цыплёнка табака изображал?

Вроде того. - Не без помощи Улле, который не переставал говорить, я поднялся и сделал несколько шагов по направлению к умывальнику.

Ну вот, - продолжил вен, - ты в себя два дня не приходил. Уж как я тебя не пытался поднять: и водой, и по щекам бил, и щекотал - это ребята из семьсот одиннадцатой посоветовали - не помогало, а тут вот ты и встал.

Я умылся и критически оглядел себя в зеркале. Зрелище было впечатляющее! На теле были многочисленные следы ожогов не говоря уже о двух огромных "блинах" на заднице, волосы на коже кое-где сгорели, а кое где висели клоками, что касается ресниц, бровей и моей роскошной шевелюры на голове, то их как и не было вовсе. Хреново! Ничего не скажешь, но жизнь всё равно прекрасна - решил я.

Тут без тебя, Арт, такие вещи творятся! - Не переставал тараторить Улле. К нашему начальнику дочь приехала.

Чего?! - Моему удивлению не было границ. Вот это новость у Дубины дочь. Трудно было поверить, что этот человек с вытянутым лицом, лысым черепом и кривыми зубами мог иметь хоть какой-нибудь успех у слабой половины человечества или представителей других инопланетных рас.

Однако факт оставался фактом к начальнику тюрьмы приехала дочь.

Уродина? - С надеждой в голосе спросил я.

Я бы не сказал. Но, вообще, ты знаешь я не очень хорошо разбираюсь в красоте маленьких девочек.

В полном недоумении я повернулся к Улле, оставив наконец зеркало в покое. Вен видно и сам был удивлён не меньше моего, лицо его выражало абсолютное непонимание происходящего:

Не спрашивай меня ни о чём, я рассказал всё, что знал.

Я и не стал. Не было ни сил, ни времени, так как в камере отключили и без того скромное освещение, что означало отбой. Я упал на койку, и так как спать совсем не хотелось я по обыкновению уставившись в потолок начал думать. В моей голове, которая к тому же ещё и побаливала после всех злоключений в беспорядке обитали мысли, которые нужно было поскорее собрать в единое целое. Вскоре мне это удалось, и в голове моей созрел пока ещё неясный, но всё же план. Впрочем, сладкий храп моего сокамерника, вызвал-таки у меня желание спать и через некоторое время мы похрапывали уже дуэтом.

Утро как обычно началось в шесть часов с дикого рёва тюремной сирены, ещё одного маленького изобретения Дубины, которая могла поднять не только всех зэков, но и всех мёртвых слонов и ддружжжавв в радиусе десяти километров. По привычке скатываясь с койки с ещё закрытыми глазами я улыбался: как всё-таки сладко жить нормальной жизнью в нормальных условиях, а не в гибриде морозильника с духовкой. В коридоре раздавались крики надзирателей, а рядом, как обычно, вопил, кляня свою жизнь и жалея себя несчастного вен Улле. Я открыл глаза, поднялся с прохладного пола и подошёл к умывальнику. Убедившись, что за ночь я совсем не изменился я оделся и вышел из камеры, подгоняемый криками вечно не высыпавшихся надзирателей, за мной выбежал и Улле.