Спасти шпиона - [8]

Бородатый же, целый и невредимый, уже ломился через кусты, а через мгновение оттуда жопой кверху вылетел Барбос и врезался в траву прямо перед Попугаем. Когда Барбос приподнял на него свое неузнаваемое лицо, обнаружилось, что на месте, где раньше был нос, сейчас болтается какая-то хрень, словно прилепили кусок кровавого фарша, который вот-вот отвалится. Барбос встал на карачки, отупело наблюдая, как траву под ним орошает черная густая капель, и дико протяжно завыл:

— У-у-у-у!!

А Попугай был уже далеко. Длинные нескладные ноги, его верные друзья, несли чудом уцелевшее тело прочь от этого места; он замысловатым зигзагом пересек Красную Пресню, едва избежав смерти под колесами «Газели», пробежал по Дружинниковской, сбив с ног задумчивую даму с двумя тортиками в связке, а потом рухнул на скамейку на автобусной остановке и в голос разрыдался, размазывая сопли по лицу и распугивая пассажиров. Попугай и сам не знал, отчего он рыдает, — наверное, от страха, отчего ж еще… но не того страха, который остался там, у кафе «Козерог», а от страха перед собственной бесконечной глупостью, которая идет за ним по следу, как чокнутый параноик с фугасом, и от нее не убежишь, не скроешься, не обманешь. И не убьешь ее.

Когда он успокоился, автобусы уже не ходили, остановка была пуста. Попугай сидел до самого утра, наклонив голову и широко расставив ноги, и сосредоточенно плевал на асфальт. А его волосы все еще стояли дыбом, как наэлектризованные, напоминая дурацкий птичий хохолок.

* * *

— Твоя? — Миша поднял отвертку с черной пластмассовой ручкой.

— Нет, — поспешно отказался Леший.

Признаваться, что носил с собой оружие и не смог им воспользоваться, было стыдно.

Отвертка улетела в темноту.

— Вот, тут еще деньги…

Миша протянул ему несколько смятых пятидесятирублевок. Леший сунул их в карман и тут же наступил на что-то. Он осторожно, по-стариковски, наклонился, стараясь не обращать внимания на морзянку боли, телеграфируемую всеми внутренними органами. Это оказался его мобильник с разбитым дисплеем и двумя острыми обломками на месте флипа.

— Наркоманы припадочные, — сказал Леший, точнее, переполнявшие его эмоции, стресс, рвущийся наружу с ненужными, зато успокаивающими самого себя словами.

Он достал сим-карту и швырнул искалеченный телефон в кусты.

— Какое-то золото у меня искали… Откуда у меня золото?

Миша неопределенно хмыкнул, продолжая обшаривать траву лучом фонаря (мечта диггера, натовская штучка, угол и плотность луча регулируются скользящей кнопкой, как зум в видеокамере). Он поднял кожаную книжечку, открыл, рассмотрел фото на водительском удостоверении, протянул Лешему.

— Так ты на машине, что ли?

— Нет, — коротко сказал Леший, пряча книжку в карман.

Он и сам не знал, зачем таскает ее с собой. И зачем таскал отвертку — тоже не знал. Отвертка сама по себе ничего не решает. Да и граната не решает: если очко жим-жим, так даже кольцо не вытащишь…

На асфальтовой дорожке матово поблескивал нож, Миша присел, осторожно взял его платком, чтобы не оставить отпечатков, рассмотрел и равнодушно отбросил в траву.

— Шпана, — сказал он. — Золото искали, говоришь? Гм…

«Может, они серебро с золотом перепутали? — внезапно подумал Леший. — Привет от неверовских? Тогда совсем плохо…»

Он топтался в кустах, разыскивая ключи, хотя на ключи ему было по большому счету наплевать: домой можно попасть и через подвал, — и украдкой поглядывал на своего избавителя. Самый известный диггер Москвы все еще не мог прийти в себя. Он всякого повидал в жизни, конечно, и горы, и ямы, как говорится, и «гладиаторские» бои между пленными контрактниками, которые в аулах устраивали заместо вечернего сериала… но такую молниеносную и жестокую расправу — один, «голый», против троих с ножом, — наблюдал впервые. Леший даже испытывал что-то вроде восхищения. Хотя…

Может, Миша сам и подстроил все это?

Но зачем?

Мало ли зачем…

Но как можно такое подстроить? Он отчетливо слышал, как ломалась кость, видел, как уползал тот урод, а его рука свободно гнулась как минимум в трех местах. А что, интересно, он сделал с носом второго парня — оторвал, что ли? Нет, такое не подстроишь, все было по-настоящему…

— Смотри, эти, что ли? — спросил Миша.

На его широченной ладони лежала связка ключей, какая-то увядшая, уменьшившаяся, как показалось Лешему, в размерах. Он кивнул и взял ключи.

— В общем, это… Спасибо.

Миша посмотрел на него и сказал:

— Пошли отсюда скорее.

Леший рассчитывал поймать такси на Пресне или Дружинниковской, но в конце концов они пошли в противоположную сторону, пересекая темные дворы и маленькие безлюдные улочки, чтобы выйти сразу на Садовое Кольцо.

— Они могли позвонить своим, — объяснил Миша. — Да и позвонили уже, скорее всего, и кто-то рыскает сейчас по твоему обычному маршруту. Ты ведь на метро обычно идешь?..

— Какая разница? — сказал Леший. — Откуда они знают? Ты что, думаешь, эти придурки именно меня пасли там, во дворе?

— Но не меня же, — резонно возразил Миша.

— А на хрен я им сдался? — скорей он спрашивал самого себя, надеясь убедиться, что это просто случайность: шпана, она и есть шпана…

— Не знаю.