Спасти царевну - [69]

— О, я не собираюсь Вас задерживать. Мои люди уже сообщили, что пролив перегорожен и к форту нам не подойти. Отдавать царевну Вы не намерены. К тому же Его Высочество, царевич софийский, скорее всего, поддержит Вас, вонзив, тем самым, нож мне в спину, — видя лёгкое удивление, наместник с улыбкой пояснил, — Его Высочество сумел переиграть моего старшего брата. Будет странно, ежели я вдруг стану верить каждому его слову.

— В вашем голосе совсем не слышно горечи утраты, — нахально заметил Елисей и, как бы невзначай, попытался задвинуть супругу себе за спину, но получил локтем в бок и оставил сию затею.

— У меня нет причин сожалеть о брате… слишком сильно, — пожав плечами, наместник сделал вид, что ничего не заметил.

— Так почему же Вы здесь? — поинтересовалась Ингеборга.

— Я политик, графиня. Знаете, чем они похожи на корабли? Всегда плывут туда, куда дует ветер, подстраиваясь под подводные течения. Царевна нашла покровителя и хочет свой трон? Пусть забирает. Но меня Вы не тронете. Более того, склоняюсь к мысли, что Ее Высочество наградит меня должностью при новом дворе.

— Каков наглец, — почти восхищенно усмехнулась Инга Федоровна. — С чего бы вдруг?

Елисей поднял руку, предупреждая все последующие высказывания. Младший царевич отлично помнил появление наместника на своей собственной свадьбе. Владислав Георгиевич никогда не действовал без подстраховки, хоть и отличался смелостью, граничащей с безрассудством.

Откровенно говоря, Елисей был большим поклонником сочетания этих качеств.

— По-другому мне было никак не встретится с Вами, графиня, — наместник обозначил легкий поклон в сторону стоявшей с надменным лицом Ингеборги. — Сдаётся мне, Вы и есть тот самый человек, без которого флот, защищающий от меня царевну, моментально перестанет существовать, превратившись в то, чем он, по сути, и является. Горстку отбросов, воюющих между собой. Признаюсь, сперва я хотел просто избавится от Вас, но в последний момент передумал… Ведь в этом мире все можно купить или продать, лишь бы цена была подходящей.

— Вы всерьез считаете, что сможете заручиться моей поддержкой?! — голос капитана «Стрелы» прозвучал презрительно.

Владислав Георгиевич холодно улыбнулся.

— До меня дошли слухи, что графиня завещает родовое поместье Тизенгаузен и все свое имущество дочери опального адмирала Кизгайло. Ну, кто бы мог подумать, что насквозь скучный и правильный граф наставлял рога адмиралу?! Впрочем, сие не первый случай в истории, когда адъютант путается с женой своего командира.

— Так к чему Вы ведете? — уточнил царевич, всерьез опасаясь, как бы Ингеборга не сорвала переговоры, бросившись на наместника с кулаками.

— Я подумал, раз Инга Федоровна воображает себя женой графа и даже обеспечила будущее его дочери, так, быть может, она захочет получить в личное пользование и его самого? Воссоединение любящих сердец — благое дело, достойное похвалы и некоторой компенсации за усердие, — с самодовольной усмешкой произнес Владислав Георгиевич.

Повисло молчание.

Дул ветер, скрипели снасти, палуба покачивалась под ногами.

Ингеборга очнулась первой.

— Ваше Высокопревосходительство, Вам дурно? У меня служит прекрасный заморский доктор, могу порекомендовать. Адмирал-графа Кизгайло казнили на главной площади! Я сама была тому свидетелем!

— И что же Вы видели? — вкрадчиво поинтересовался Владислав Георгиевич, проигнорировав оскорбление.

— Я прибыла одной из последних, выбралась из экипажа, но далеко пройти не смогла, — неторопливо начала вспоминать Ингеборга. Каждое слово болью отзывалось в сердце, напоминая о том, как страшно было опоздать всего лишь на пару мгновений. — Толпа у помоста просто обезумила, туда было не пробиться. Но я видела, как вывели заключенных, как с них снимали кандалы и скручивали руки веревкой для последней молитвы…. Слышала, как оглашали приговор, как называли имена… его имя!

— А Вы их считали?

Вопрос был настолько абсурдным, что собравшиеся на палубе люди недоуменно переглянулись.

— Я не понимаю, о чем Вы говорите, — едва сдерживаясь, процедила Ингеборга.

Смерив наместника хмурым взглядом, Скоморох придвинулся поближе к ней. Все происходящее ему решительно не нравилось.

Понимая, что держать дальше театральную паузу становится просто опасно, наместник соизволил пояснить предыдущий вопрос:

— Сомневаюсь, что Вы заметили. Количество осуждённых на казнь и число имён в списке не совпадало. Один из них на своей собственной казни не присутствовал. Как ни старались обвинить графа Кизгайло те, кому сие было выгодно, цесаревич софийский посчитал основания недостаточными и в последний момент заменил приговор заключением. Все делалось в спешке, имя графа из списка убрать не успели. А может, и не захотели. Настоящим заговорщикам, сумевшим избежать наказания, сие было только на руку. Им нужно было заставить адмирала замолчать. Якобы умерший от инфекции граф Кизгайло был переведён в другую крепость подальше от любопытных глаз. Уж не знаю, почему мой брат его просто не убил. Благодаря Вам, теперь уже и не спросишь. Признаюсь, мне он там совершенно не мешал. Я даже забыл о его существовании, до того вечера, когда мне донесли, чья дочь, унаследует Акулий плавник. Кажется, этот вопрос касается ее напрямую. Время на исходе, ежели она разнесет мой корабль в щепки, никогда не узнает всей истории. Трагично, Вы не находите?