Спасти царевича - [2]
Стоило признать, втайне я хотела быть похожей на старшую сестру. Про меня родители говорили, что им еще и доплатить придется, чтобы такой подарочек с рук сбыть. Мало того что красой особой не отличаюсь, так еще и увлечения имею не подобающие. В общем, горе луковое, а не княжна, пусть и самая младшая.
Нашу среднюю сестрицу звали Мирна. Невысокая, бойкая и наглая, как таракан в мужицкой хате, она, как и сие… многоногое, считала себя хозяйкой положения. Везде и всегда. Мы с сестрицей никогда не ладили. Возможно потому, что я тоже унаследовала некоторые из этих матушкиных качеств. Боевым задором, звонким смехом и сияющими темными очами она с лихвой компенсировала в глазах окружающих отсутствие стати и чувства меры, так украшавших Нэнси.
И вот сии две красы, каждая по-своему поражавшая воображение мужчин, сидели у меня на кровати. Мирна что-то увлеченно рассказывала, взмахивая руками так стремительно, что я поспешила отодвинуться. Отражение повторило мое движение.
Я невольно вздохнула. Девица в зеркале была в меру костлява, в меру угловата, ведь мне едва исполнилось семнадцать лет, имела приличную русую косу и кучу конопушек на чуть вздернутом носу. Ежели верить маман, годам к двадцати я обещаю стать настоящей красавицей. Вот только слабо верится. Рядом с сестрицами на меня никто и не взглянет.
Хотя о чем я. Спасу царевича, как задумано, и выскочу замуж даже раньше Нэнси. Вот! Сказано — сделано. Может, внешность у меня и не для парадного портрета, зато характер исключительный. Для царевны в самый раз.
— Ариша! Ты слышишь?
— А то ты не видишь! Нэнси, ей же с нами ску-у-учно. Мы вышиваем, песенки поем, ведем себя как дома-а-а-ашние безголовые ку-у-у-уры, сие ведь не по ней, — пропел у меня над ухом голосок любимой сестрицы Мирны. Но прежде чем я успела выдать ответный монолог, вмешалась Нэнси.
— Не нарывайся. Ариш, я хотела спросить, с кем ты бы хотела открыть танцевальный сезон? — сестрица старательно «в нос» выговорила новомодное слово.
Я усмехнулась.
— Маман уже, небось, все расписала и пообещала за полгода до Зимних празднований.
— Ты прекрасно знаешь, что можешь выбрать сама.
— Зачем ей?! Она у нас только за царевича пойдет, забыла? — Мирна, как заведено, не скупилась на слова.
— Я ежели и пойду, то надолго. А вот от твоей болтовни благоверный сбежит уже через декаду! — душевно сообщила я, борясь с желанием швырнуть в сестрицу подушкой.
Нэнси обреченно покачала головой. Она любила нас обеих и никак не могла взять в толк, почему мы не можем жить дружно.
Я закрыла глаза и откинулась на подушки. Бубнеж Мирны стал доноситься словно бы издалека, разбавляемый мелодичным голосом Нэнси. Они обсуждали мою детскую мечту, неизвестно, по какому кругу перебирая возможные и невозможные варианты. Первым неизменно шел престарелый царевич Олег, видевший отроком еще батюшку нынешнего царя, выпивоху и бабника, о чем, не стесняясь, судачил не только двор, но и все окраины.
Царство с нетерпением ждало тот день, когда на престол взойдет старший сын царя, цесаревич Мирослав, и так правящий государством в тени сумасбродного родителя. Младший же, царевич Елисей, пошел в папеньку и похождениями своими затмил даже неподражаемого батюшку.
Сестренки развлекались, даже не подозревая главного. Со свадьбой, или без, я действительно дала зарок спасти царевича. Было кое-что такое, о чем я не рассказывала ни маман, ни даже Ненси. Мне было девять лет, когда мы с сестрами впервые поехали в стольный Софийский град на Зимние празднования. Бабушка отреклась от маменьки, сразу после замужества, ведь батюшка в молодости был, прямо скажем, неудачной партией для дочери из богатой и влиятельной семьи. Но, когда Нэнси стукнуло 16, она сменила гнев на милость и согласилась принять внучек в стольном граде. Бабушка вхожа в высшее общество, так что первый сезон в жизни Нэнси, выросшей в суровом и небогатом Южном граде, обещал стать оглушительным. Нас даже представили ко двору. Всех троих, несмотря на юный возраст. Я была слишком маленькой, чтобы танцевать, а в царских палатах столько всего интересного… Немудрено, что я сбежала от мамок-нянек бродить по многочисленным залам и переходам в гордом одиночестве. И в оранжерее, возле диковинного фонтана, в который так весело было бросать камушки, я впервые увидела Его.
— Ежели бросишь чуть ниже над водой, он пролетит дальше и подпрыгнет несколько раз.
Чей-то голос раздался над ухом, когда я, перегнувшись через бортик, пыталась выудить очередной камушек.
Я испуганно выпрямилась и оглянулась. Темноволосый мальчишка лет пятнадцати в аккуратном камзоле с парадными лентами и расчесанной челкой, сидел на бортике фонтана, почти касаясь воды носками сапог.
— Ты кто? — испуганно спросила я, прижимая мокрые руки к груди.
— Царевич, — грустно улыбнулся мальчишка. — А ты кто, Кроха?
Я задумчиво посмотрела на мальчишку.
— Ты не похож на царевича…
— Почему? — удивился он.
— Царевичи веселые и смелые, они царевен от чудищ спасают, — сообщила я мальчишке, ни секунды не сомневаясь в своей правоте. — Вот ты когда-нибудь спасал царевну?
Мальчишка улыбнулся краешком губ, а глаза его остались задумчивыми.
О чем мечтают добры молодцы? О подвигах ратных да победах славных. Но что, ежели молодец, пусть совсем и не добрый, сам нуждается в спасении? Ведь дал Ки Ран, грозная тень Императора Востока, себе зарок держаться от прекрасной царевны Милады как можно дальше… Одна беда, царевич Елисей во что бы то ни стало вознамерился женить побратима, превратив тем самым героический эпос… во фривольный заморский роман!
Мы знаем о том, что Северус Снейп всю жизнь любил только одну женщину. Любил даже тогда, когда сама память об этой женщине почти умерла. Он боролся за её сына до последнего, он умер за него, не ожидая ни понимания, ни прощения, ни награды. Однажды он назвал её грязнокровкой. Неужели одним только словом, сказанным в минуту жестокого унижения, он вычеркнул себя из сердца любимой девушки? Потому ли Лили Эванс выбрала Джеймса Поттера, что он был популярнее, удачливее, богаче и красивее Северуса Снейпа? Или всё в этой истории было совсем не так, как мы привыкли думать? История Лили Эванс и Мародеров.
Странный, жестокий мир, где личная сила определяет положение в обществе. Здесь есть артефакты – осколки прошлого, наследие древней Империи, магические звери – ужасающие чудовища, порой, наделенные разумом, тайное пророчество – вымысел или нить путеводная? И девушка, с памятью двух жизней, что больше всего на свете жаждет свободы… Честь, долг, мораль, клан для нее лишь пустые слова. Она будет лгать, менять имена, как перчатки, и убивать всех, кто станет на ее пути в этом жестоком мире.
Что делать, если однажды утром ты просыпаешься, а твоя квартира превратилась в коммуналку тридцатых, где тебя ждут жена, милые соседи и коллеги по службе, о которых ты знать не знаешь? Если все это устроил городской сумасшедший, владеющий таинственным артефактом, а вас обоих ищут воины-монахи, оберегающие целостность всего мира? Еще это существо из другой вселенной, жаждущее прорваться… Короче, веселый кавардак с легким философским подтекстом. Читайте и наслаждайтесь!
Решили воспользоваться полученным на конкурсе советом Алексея Фирсова и все-таки сделать небольшой глоссарий. Цель данной систематизации — не расширить/углубить мир, а исключительно облегчить восприятие зубодробительных имен и прочих условно непонятных для читателя слов. Мы бы с удовольствием загнали все описанное ниже в таблицы (оно так и хранилось при работе над книгами), но сайт их решительно не терпит и методично изничтожает;-) Список не окончательный, если где-то что-то осталось непонятным — вопросы приветствуются.
Погода — идеальная тема для разговоров. А еще это идеальное фантастическое допущение. Замерзающий мир или тонущие в тумане города. Мертвый штиль или дождь, стирающий предметы и людей. И сердце то замирает, замерзнув в ледышку, то бешено стучит, раскручивая в груди торнадо покруче, чем бывает снаружи… Придется героям искать новые способы выживать, приспосабливаться, а главное — продолжать оставаться человеком.