Спасительная любовь - [60]

— Пойдемте, леди, — сказала она, приближаясь к Оливии. — На сегодня устроенного нами уличного представления достаточно. Как раз тот случай, когда надо прибегнуть к знаменитому отвару миссис Харпер.

— Чепуха, — проговорила идущая впереди леди Би. — Бренди.

Женщины рассмеялись.

— Вы правы, — сказала леди Кейт и сунула руку в свою сумочку. — Вот, Ливви. У вас такой вид… вам первой.

Леди Кейт вынула из сумочки фляжку и поставила ее на свою ладонь. Ту самую. Фляжку Джека. Оливия задержала леди Кейт, пропустив вперед Грейс и леди Би.

— Откуда это у вас? — спросила она у герцогини. Леди Кейт весело улыбнулась:

— Она была у Джека, когда я приходила проведать его утром. Он смотрел на нее с удивлением и спрашивал, не моя ли она. Я сказала, что да. Вы думаете, это повредит моей репутации?

— Разве нюхать табак с запястья джентльмена уже недостаточно?

— Устаревший взгляд. Меня сразила мысль иметь при себе собственный бренди. Вы не возражаете, если я возьму ее себе?

Оливия засмеялась.

— Напротив. Я настаиваю. — Она протянула руку. — Только позвольте мне завершить розыгрыш.

Оливия взяла фляжку и поддела ногтём зазубрину. Она поддалась, откинулась крышечка — Оливия протянула фляжку леди Кейт.

Леди Кейт взглянула на нее и присвистнула.

— Маленькая танцовщица.

— Это, моя дорогая леди Кейт, — скучным голосом не согласилась Оливия, — не иначе как циркачка Эстли.

Та самая, о которой вспомнил Джек в момент экстаза.

— «Разве не сладок первый плод, любовь моя?» — прочитала леди Кейт и нахмурилась: — Неверно.

Оливия уставилась на нее.

— Вы поняли, что это значит? Я — нет.

— Хм… — Она покачала головой. — Впрочем, не имеет значения. — Она захлопнула крышечку и сунула фляжку в карман. — Я сделаю это модным.

Стоя позади толпы, Джервейс Армистон видел эту сцену и усмехался:

— Ну-ну. Хорошо.

В опере он был в соседней ложе, и когда леди Кейт сообщили, что ей следует немедленно возвратиться домой, он не мог упустить счастливую возможность. Вот было бы забавно, если бы ему удалось отделить Оливию от подруг и намекнуть, что это он устроил поджог. Она, несомненно, поверила бы ему. Она уверена, что он причина всему, кроме разве сумасшествия короля. Она пришла бы в ужас и, возможно, стала бы сговорчивей.

Но это было даже лучше. Она уже хлебнула лиха. Он хохотнул. Как славно снова оказаться над всеми. То, что он сейчас узнал, позволит ему заполучить все: Ливви, настоящее богатство, наследство Джека.

Фляжка. Джервейсу не терпелось встретиться с тем, кому она нужна.

«Венеция, — подумал он. — Может быть, Рим. Да. Ливви Рим понравится».

Насвистывая, он сунул руки в карманы и пошел прочь; с виду обычный денди, прогуливающийся по городу.

Оливия вслед за леди Кейт прошла в дом и нашла там леди Би, успокаивающую обезумевшую Лиззи.

— Что такое? — спросила леди Кейт. — Слезы? Вы не роняли лампу, Лиззи. Кроме того, вам нельзя плакать, это вредно для ребенка.

— Здесь еще ничего, — сказал Финни, подходя к ним. — Лучше посмотрите, что наверху.

Леди Кейт и Оливия обменялись взглядами и двинулись наверх следом за Финни.

— Мы обнаружили это, когда стали обходить помещения, чтобы оценить, какой нанесен ущерб, — говорил Финни, поднимаясь по лестнице на третий этаж.

Он подошел к двери в апартаменты леди Кейт и распахнул ее. Оливия так и ахнула.

Изысканный маленький будуар был разгромлен. Мебель опрокинута, картины сорваны со стен, одежда валялась в беспорядке, словно ее разметал вихрь. Подушки были вспороты, по комнате, подобно снежинкам, летали перья.

— Четыре другие спальни и библиотека выглядят сходным образом, — сказал им Финни.

— Вы пытались узнать, кто проник в дом? — спросила леди Кейт.

— Сержант Харпер расспрашивал всех. Он очень расстроен.

— Как и я. Не думаю, чтобы моя шкатулка с драгоценностями сохранилась.

— Ну их-то не тронули, — сказал Финни, задумавшись. — Бивенс говорит, что ничего не пропало. Кроме броши.

Оливия бросилась проверять, на месте ли все в ее дорожной сумке, куда она спрятала перстень и табакерку Джека. Они оказались в целости и сохранности. Ужас змеей прополз по ее телу.

— Кто-то побывал здесь, когда мы были в саду. Должно быть, незваные гости выжидали где-то в доме, когда они с Трэшером вели Джека вниз по лестнице.

— Что же они искали? — недоумевала леди Кейт.

— Меня, — услышала Оливия и, обернувшись, увидела в дверях Джека. Он появился в сопровождении Трэшера и стоял, неловко согнувшись, в пятнах сажи, но в боевом настроении.

— Если бы вы могли спрятаться в наволочке, — возразил Финни. — В них искали, и очень тщательно, как я заметил.

— Аксман Билли, — раздался тоненький голосок Трэшера. — Его почерк.

Леди Кейт побелела.

— К нам проник некто по имени Аксман? Я не уверена, что мне это нравится.

Оливия была совершенно уверена, что ей это не нравится. Она озиралась, будто предполагала, что грабитель — Аксман — окажется где-нибудь под кроватью.

— Почему ты так думаешь? — спросила она Трэшера. Вместо него ответил Джек:

— Трэшер кое-что разузнал по моей просьбе. Он сказал мне сегодня, что этот Аксман Билли выслеживал меня. Он и некто, называющий себя Хирургом.

Оливии пришло в голову, что сильнее испугаться нельзя.