Спаситель под личиной, или Неправильный орк - [35]

Обратно в человека? А смысл был в спальню уходить? Собакой? А как дверь комнаты открывать? По наитию обратилась в дракончика. Пусть крылья у меня в этой ипостаси почти бесполезны, но лапки вполне шустрые, да и дверную ручку повернут без проблем.

Бодрой рысью преодолела коридор и лестницу, впереди уже маячил выход, но вдруг сбоку послышался звук открываемой двери и восхищённый женский голос:

— О, небо, какая лапочка!

Влипла…

* * *

— О, небо, какая лапочка!

Влипла…

Притормозив, потому что проигнорировать сразу трёх величеств, вышедших из столовой, было бы неудобно, я замерла на месте. И практически тут же мои щеки обхватили мягкие ладони — несмотря на твёрдую чешую, я всё прекрасно чувствовала, — и надо мной заворковали:

— И откуда же взялась такая красавица? Какая же ты крошечка и очаровашечка!

— А ведь я предупреждал, — раздался рядом ехидный голос Реардена. Взглянуть на него я не могла, не решаясь повернуть голову, чтобы ненароком не поранить чешуёй ладони королевы. Всё, что смогла, это пропищать:

— Ваше величество, это же я, Элай. Мы с Вэйландом полетать хотели.

— Тебя же эти крылья едва держат, — удивлённый голос короля.

— Я орлом буду. А драконом — только чтобы из комнаты выйти.

Вот я дурёха! Могла бы и собакой выйти, изменила бы лапу и спокойно открыла бы дверь. Верно говорила Руби — все мы задним умом крепки.

А руки королевы в это время гладили мою мордочку, чесали под горлышком, оглаживали гребень. Если честно — это было приятно, и хотелось мурлыкать, как кошка. И ещё — чтобы взяли на ручки, как маленькую. Кажется, она точно знала, где именно приласкать, чтобы доставить удовольствие.

— Какая же из тебя прелестная девочка получилась, просто глаз не оторвать! — королева сюсюкалась со мной, словно я и правда была младенцем, хотя мы с ней были почти одного роста, точнее — были бы, если бы я встала на задние лапки или она — на четвереньки.

— Просто на картинке в книге был именно такой дракон, а я взял его за образец, — пояснила, почти не соврав. Я ведь и правда взяла картинку за образец, кто же знал, что результат с ним не совпадёт. — А крупнее у меня не получается, только так.

— Мама, не забывай, что Элай — взрослый парень, а не маленькая девочка, — напомнил король. — Не нужно так его заласкивать.

— Да ты только посмотри на эту прелесть! Неужели у самого руки не чешутся приласкать?

Интересно, это только королева так по детям, точнее, маленьким девочкам, с ума сходит, или у них тут у всех культ младенцев?

— Чешутся, бабуль, — в огромную дверь заглянула не менее огромная чёрная морда. — Сам едва сдерживаюсь, когда вижу её такой. То есть, его таким. Приходится напоминать себе, что это Элай. Угораздило же тебя, дружище, такую очаровашку за образец взять.

— У этого рисунка качество лучше остальных было, — кажется, я это уже говорила, и не единожды.

— Ладно, бабуль, отдай мне Элая. — Здоровенная лапа протянулась ко мне, подхватила под живот и вынесла наружу. — Не обижайся, нанянчишься ещё, а я обещал ему, что мы полетаем. — И чёрный дракон, так и держа меня в лапе, взлетел и закружился над замком. — Я покажу тебе окрестности, они очень красивые.

Они, и правда, были красивыми. Вэйланд показал мне реку, куда они с кузенами бегали купаться, лес, в котором играли в детстве в шерифов и разбойников, огромное поле, всё в проплешинах и ямах, на котором молодёжь оттачивала своё владение боевой магией. Было видно, что Вэйланд любит это место, в детстве он проводил у деда с бабушкой едва ли не половину времени, да и когда вырос, часто их навещал.

— Королевский дворец — это всё же королевский дворец, — пояснил он. — Этикет, протокол и так далее. Там я — наследник трона, и должен соответствовать, а здесь могу быть просто самим собой.

— Как я тебя понимаю.

Да, я его действительно понимала. Когда Руби уводила меня на прогулку, подальше от дома, в раннем детстве, ещё до того как проснулась моя магия, то переодевала в простую одежду и давала просто побыть ребёнком. Я бегала босиком, валялась на траве, лазила по деревьям, возилась в песке у небольшой реки, плескалась на мелководье. А домой возвращалась маленькая леди, в чистеньком отглаженном платье и с аккуратным букетиком полевых цветов — якобы, именно их сбором я чинно занималась всё время нашей прогулки.

Эти часы полной свободы — самые яркие и счастливые воспоминания моего детства. И я рассказала об этом Вэйланду, лишь с поправкой на платьице и букетик.

Я так и осталась дракончиком. Рассудила, что вровень с драконом, пусть даже он никуда не торопится, орлом мне лететь будет сложно, решила не меняться. Тем более, так я могла с ним разговаривать.

Лишь подтянула лапки и теперь сидела на ладони чёрного дракона, обвив его запястье хвостом, а его большие пальцы бережно удерживали меня от падения. Подумалось ещё, что можно было вообще парнем остаться, не попалась бы на глаза королеве, но теперь уже поздно сожалеть о произошедшем.

И вообще — может, я ещё полетать попробую. Немного, чтобы не выдохнуться. Может, дело не только в том, что крылышки у меня младенческие, но и в том, что они совсем не тренированные, слабые. Буду понемногу летать, глядишь и окрепнут. А пока решила задать возникший недавно вопрос: