Спасите Карин! - [63]

— Провал. Я знаю, что это был полный провал. Ты можешь мне это сказать прямо — я уже могу воспринять это спокойно.

— Карин, поверь, я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Так бывает, когда сваливается камень с души. Вы целый месяц работали над этим чертовым шоу! И вдруг — все позади. И хорошо ведь, что уже позади.

— Да, слава богу, — согласилась я.

— Вот тебе пять баксов, — сказала Мэри, порывшись в кармане и протягивая мне пятерку. — Пойди выпей кофе, передохни и соберись снова. А потом обратно за стол — на следующей неделе тебя ждет еще одно шоу, сестричка! — Она засмеялась.

Это правда. Ровно через неделю у меня очередное шоу. Возникло чувство, будто жизнь моя движется со скоростью шестьдесят миль в час и на много миль вперед с этой дороги ни одного поворота.

— Спасибо, Мэри, — сказала я.

Она была хорошим человеком. Не хотелось разочаровывать ее. Я покинула здание Си-би-эс и пошла выпить кофе и съесть еще несколько жевательных конфет.

* * *

До конца той недели и всю следующую жизнь моя неслась в том же темпе. Никаких развлечений, встреч с друзьями больше не существовало. Из-за работы я не смогла поехать на выходные на Файер-Айленд и, таким образом, пропустила еще одни выходные, за которые уже было заплачено. Чем больше я работала, тем меньше любила свою работу. Хотела бы уйти, но не могла. Я задолжала уйму денег кредитным компаниям — даже не знала, сколько именно к настоящему времени. Просто запихивала все новые счета в ящик моего шкафа, будто их и не существовало. И все так же на месяц задерживала квартплату. И, даже наверстав задолженность, без этой работы я не смогла бы платить за квартиру тысячу девятьсот пятьдесят долларов ежемесячно. Я чувствовала себя как в ловушке — да, фактически я в ней и оказалась и винить в этом могла только себя.

Гендиректор своей жизни

К началу августа мне удалось заплатить июльскую квартплату. Жизнь была переполнена только работой. Я уже давно бросила ходить в спортзал и продолжала наедаться со страшной силой. Простуда все еще не прошла. Хуже того, в горле появились шишки.

На прошлой неделе отцу исполнилось шестьдесят. По этому поводу для него в Чикаго устроили небольшую вечеринку-сюрприз. Мой рабочий график оставался таким же сумасшедшим, но мне удалось сбежать домой на целый день. Приехали моя сестра с мужем, пришла Наоми. Я была до того измученной, что чуть не расплакалась, когда их всех увидела.

В тот вечер ради папы я старалась выглядеть счастливой и делать вид, что я в восторге от работы. Но была такой уставшей и на душе было так грустно, что сил на это не хватало. Сестра моя всё знала, и Наоми тоже. Но папа ни о чем не догадывался. Развертывая подарки, он взглянул на меня и, казалось, был очень горд. Как ни мечтала я бросить работу, разочаровывать его не хотелось.

Позже Наоми обмолвилась, что она только что разговаривала с Брэдом. Потенциально Голубым Брэдом. Брэдом, который мне так и не позвонил. С единственным человеком в Нью-Йорке, который мне действительно нравился.

— Он говорил что-нибудь обо мне? — спросила я.

— Ну да, — сказала она. — Я поинтересовалась, что между вами произошло, просто так, мимоходом, чтобы он не подумал, что я тут же побегу докладывать тебе…

— И? — спросила я.

— И он ответил, что перестал звонить тебе, потому что ты слишком много работаешь.

— Ты что, смеешься надо мной?

— Нет, он именно так и сказал, — ответила Наоми.

Я слишком много работала? Черт, если он тогда так думал, то посмотрел бы на меня сейчас!

— Вот как, — только и сказала я.

Только что я поведала ей о том, как ненавижу свою работу.

— По-моему, тебе ее нужно бросить, — сказала она.

— Не могу. — Хоть она и моя лучшая подруга, не признаваться же мне, что не могу бросить работу, потому что задолжала уйму денег и на целый месяц опаздывала с квартплатой. Стыдно было рассказывать об этом.

— А почему не можешь? — спросила Наоми.

— Потому что у меня контракт, — объяснила я. — Если я разорву контракт и уйду, то не смогу перейти в другое шоу на телевидении. — И это было правдой.

Той же ночью после вечеринки я улетела в Нью-Йорк. Всю дорогу до дома я проплакала. И не потому, что Брэд перестал звонить мне. А потому, что не хотела превратиться в одну из тех, для кого работа — это все в жизни. Я всегда говорила, что никогда и ни за что не повторю судьбу женщин, сделавших к сорока пяти годам успешную карьеру, но оставшихся одинокими и бездетными. Я всегда хотела сделать карьеру. Но сейчас, когда стала реальной эта возможность, я усомнилась в прежних намерениях. Цена карьеры оказалась ужасной. Из-за своих финансовых обязательств я попала в ловушку.

* * *

В следующий понедельник, вместо того чтобы нестись на работу, я решила позвонить туда и сообщить, что задержусь. Мне надо было к врачу. Но пути к нему я почувствовала неожиданное облегчение: возьму и посачкую!

Пройдя небольшой осмотр, я зашла к врачу в кабинет узнать диагноз. Он сидел за столом, а я опустилась в кресло напротив, приготовившись к тому, что у меня развилась тяжелая, неизлечимая болезнь из-за перенапряжения на работе.

— У вас все в порядке, — объявил врач. — Никакого острого воспаления, просто простуда.