Спаси мою душу - [36]

Олесь заметил, что Лейсана взяла с собой блокнот и ручку и, вслушиваясь в слова вождя, вела запись.

— Вопреки ожиданиям у доноров гормональный уровень не падал, способности оставались с ними. Маги не становились людьми, а люди не превращались в полноценных магов. К сожалению, реципиенты умирали от неизлечимых болезней. Восемьдесят четыре часа — рекорд жизни после переливания. Болезни появлялись из ниоткуда и были по большей части злокачественными опухолями. У всех был один общий симптом: они кашляли так, словно пытались отторгнуть чужеродное. Возможно, это как-то связано с чанками. Вознесенский считает, что они передаются через кровь. По непонятным причинам человек получить сверхъестественную способность не может, и чанк трансформируется в болезнь. Профессор Иванов иного мнения: они не передаются, потому что неразрывно связаны с чувством любви. Как — науке неизвестно. Многие ученые склоняются к тому, что чанк и любовь — вещи несвязанные, и проблема в лейкоцитах. Отмечу, что кровь мага подходит любому человеку вне зависимости от группы и резус-фактора. Получается, научное сообщество далеко от разгадки и пока сделать солдат с суперспособностями не в силах.

Лилия усмехнулась и потерла переносицу. Ее лицо говорило: «я не устала, мне просто не нравится тема разговора».

— Как тебе удалось потерять дар? — спросила Лейсана, отложив ручку.

— Никто толком не знает, — с грустью улыбнулась Лилия. — Я очень хотела потерять невезение, и на мне провели эксперимент: слили кровь и влили новую, людскую. Эксперимент проводили и на других, на тысячах пленных. И с кем-то такой трюк проходил.

— Так просто? — Лейсана свела темно-синие брови и с подозрением на ложь взглянула Лилии в глаза. — Я не верю, что так лишаются любви, ведь она — не химия.

— Как сказал великий французский маг Мишель Уэльбек, «Что бы там ни было, любовь существует, раз мы можем видеть её последствия».

— Или ее отсутствие, — добавил Олесь.

— После успешного эксперимента я очнулась и в первые же секунды возненавидела себя. Мир потускнел. То, что когда-то приносило радость, стало безынтересным. Парня-немага, в которого была влюблена, я возненавидела. А в остальном… Ничего не чувствовала. Чуть позже появился вкус к еде и едва заметное сострадание к живущим. Иногда я слушаю лиричный рэп; он во мне будит странные, забытые, но уже незнакомые оттенки эмоций. Жалею ли, что согласилась на эксперимент?.. Если ученые не могут разобраться с любовью, разбираться должны мы.

Пообедав грибным крем-супом и печеночными оладьями, Олесь и Лейсана поспешили вернуться домой. Олесь жаждал поделиться радостной новостью с Матвеем. Лилия оценила умственные способности Лейсаны, потому предложила ей остаться в лагере изучать проблемы, не решенные учеными из лабораторий. Лейсане повезло выбрать себе два помощника-мага, которые всегда будут с ней, она выбрала Олеся и Матвея. Лилия пообещала: если труды будут не напрасны, Министерство их наградит, быть может, присвоит статус ученых-эзотериков и позволит спокойно перемещаться по стране, а то и по миру.

Матвей, вернувшийся с Хмылкой после учебной подготовки, новости не обрадовался. Его поначалу довольное лицо растянулось в раздражении, он не хотел слушать бредни.

— Ты действительно веришь, что поможешь привить любовь людям?! — восклицал он.

— Ученые смотрят узко, а мы видим намного шире! Наши взгляды действительно имеют значение! — Олесь пытался достучаться до его сознания.

Матвей уселся на подоконник, на котором обычно спала Варвара. Олесь продолжал нервировать Хмылку быстрой ходьбой по залу.

— Смешно! Только люди с соответствующим образованием имеют право заниматься подобной деятельностью!

— Какое к чертям образование? Разве мы не образованны? Мы познали очень многое на опыте, и это отличает нас от протирающих стулья белохалатников! Мы можем подарить любовь людям!

Соскочив с подоконника, Матвей схватился за волосы. И прожег Олеся словами:

— Да кто ты такой, чтобы искать эликсир мира и любви? У тебя синдром мессии? Пойми ты наконец! Людей! Не! Спасти! Потому что ты — ничтожная крупинка этого мира! Я — ничто, Лей — ничто, ты — ничто!

Под ногами Олеся задрожал пол, над головой — люстра. Он взглянул на Хмылку — еще чуть-чуть, и она взорвется. Плоский телевизор сдвинулся с тумбы и полетел в Матвея. Парень уклонился, и телевизор вылетел в окно, напугав Олеся звоном стекла.

Вместе с холодом в зал пробралась тишина. Матвеевы глаза-звезды пару раз мигнули и уперли взгляд на кулон-пацифик. Олесь подумал, что Матвей приблизился, чтобы обнять его и попросить прощения за слова, но ошибся. Парень с силой дернул пацифик, порвав шнурок. Олесь отшатнулся.

— Тех, кто верит в сказки, земля не носит, — сказал Матвей. — Прими правду. Твоя любовь никому не нужна: все люди мертвы.

Вырвав у Матвея кулон, Олесь выскочил в коридор. За поиском ключа от второй квартиры он слушал вновь ставшую безэмоциональной речь. Матвей говорил о том, что захват власти — единственное действие, способное помочь живым. Живые, по его логике, только маги. Лишь они имеют право ходить по земле. Последнее, что Олесь услышал, прежде чем выйти за дверь, — пощечина Хмылки и ее злое с усталостью на языке «хватит!».