Спаси и защити! - [6]

Мироздание гармонично.

Гармония — это соответствие.

СоОТВЕТствие — это Ответ.

Ответ на Слово.

В полшестого ко мне пришла Домна Федоровна. Только поздоровались: ни она, ни я ни о чем друг друга не спрашивали, поняв друг друга с одного взгляда. Все утро мы просидели в ее келье-кабинете. Спокойно, мерно лилась речь знахарки:

— Многие думают, что Казачий Спас — это магия, колдовство. У нас тут тоже, и в Ростове, и в Новочеркасске — везде, где пытаются войско казачье создать, или группу какую, организацию, хотят еще и Спасом овладеть, чтобы, значит, выделяться как-то из обычных людей. Ну, а кто выделиться хочет, на того всегда обманщик найдется, который этому выделенцу нарассказывает, что уж он-то — знает. Наберет людей, в степь вывезет, и начнет им байки травить, а потом станут они шашками махать налево направо, только ковыль во все стороны летит! Намахаются, да еще оборутся, чтобы, значит, себя до возбуждения исступленного довести, потом и думают — Спас им явился. Встретишь такого исступленного — сразу прознаешь: грудь колесом, гордыня так и прет; чуть что не по нраву — рубить, пороть! Ну да Господь с ними, у каждого своя судьбинушка…

Я тебе про то затем рассказываю, чтобы ты ведала: знание Спасово так не приходит. Человек, Спасом осиянный, в гордыню ни в жизнь не впадет, и бить себя в грудь кулаками не станет. Сама ведь знаешь: Спасом жить — значит, прежде всего, внимательным быть. К миру-пространству, а пуще того — к людям. Другого слышать будешь, тогда и Спас тебя слышать будет. А какое тут слышание, когда гордыня глаза застилает?

Спас — то знание личное, от сердца к сердцу. Оравой его не возьмешь. Оно от учителя идет к ученику. Так цепочки образуются: тебе — я сказала, мне — бабка моя, ей — ее бабка. От бабушек к внучкам у нас знание идет. А хлопцы от дедов получают. Так вот и есть: в каждой, значит, семье, где Спасом живут, две цепочки — казачья да бабья. В начале цепочки такой обязательно святой отец стоит или старица монашья. Вот у нас, у Калитвиных, была старица Анна, — от нее-то и перешел Казачий Спас к женщинам роду нашего. И я тебе ее знание передавать буду.

— Простите, Домна Федоровна, — улучила я момент, когда знахарка сделала паузу. — Почему «будете»? Разве я три года у вас обучаюсь, это не знание было?

— Знание. Все, доня, чему ты в этой жизни учишься, все знание. Но ты же сама понимаешь: в любом деле не сразу человек научается, постепенно идет, шаг за шагом, ступень за ступенью. Вот и ты — начальные ступени прошла вроде как. Слышать научилась. Думать. Воспринимать. Менять в себе мир свой внутренний, и вокруг себя обстановку в порядок божеский приводить. А сейчас пора настала тебе другого Спаса принять.

— Другого? Какого? А какой был до этого?

— До этого ты училась мирскому Спасу, тварному. Чтобы всякую, значит, тварь, видеть как Божье создание. Теперь же иное — Дух Спасов ты в себе открыть должна. А Дух Спасов — в Слове.

— В каком… Слове?

— В любом.

Я непонимающе нахмурила лоб.

— Ну, что брови супишь? — ласково спросила меня ведунья.

— Да нет, ничего… Все мне понятно, я и раньше это понимала, что есть такое особое Слово, которое от учителя к ученику. Я просто не понимаю — как это, любое?

— Вот и ты ту же ошибку делаешь, что все искатели магии-колдовства. Думаешь, я шепну тебе такое Слово заветное, и сразу все мочь станешь?

Я кивнула головой.

Знахарка тихо рассмеялась.

— Ежели бы, донечка, я тебе такое словцо и шепнула, все одно ты бы с ним не сладила. Потому как любым словом владеть не научилась.

— И все равно я не понимаю…

— А и не надо пока, — Домна Федоровна была ко мне снисходительна, как никогда. — Просто слушай, в себя вбирай. У тебя времени мало осталось, потому я рассказывать буду много тебе зараз. Придет время — зерно прорастет. Договорились?

Я опять кивнула.

— Тогда слушай. Когда человеки по земле расплодились, Господь народы из них разделил, раскрасил, чтобы стало на земле красиво и разнообразно. А еще дал он им речь словесную, какой сам владел и с какого Слова Мир этот сотворил. Дал, чтобы они сами с собой да с миром говорить могли, и понимать друг друга. Время прошло, языки разделились, Слово Божественное по ним разметалось, забыли народы про Слово творческое, для чего оно Богом дадено было… И стали такими разными, будто и не от Единого произошли. Господь гневаться не стал, рассудил так: коли дети Мои — Плоть моя и Дух Мой — Единство разделили, поделю и Я меж ними силу творческую. Чтобы каждому своя сила, свой талант, свое умение. Кому танцы с песнями, кому война, кому торговля. А одному народу Господь заповедал Слово свое хранить, оттого народ этот и прозвали — СЛОВянами, значит, Слово хранящими. А еще СЛАВянами, значит, Славящими Господа и Мир его. Вот мы с тобой, донечка, да и не только мы, все, кто в стране нашей живет, все славяне, все — хранители того Слова Божьего.

— Но, постойте, Домна Федоровна… — не выдержала я и перебила ее. — Разве в нашей стране только славяне живут? Да и чистых-то славян уже не встретишь. У вас у самой турецкие корни есть… и про себя я не уверена, что на сто процентов русская…