Спасенный рудник - [51]
Корчмарев вкрадчиво спросил:
— Выходит, что вы предложили нам не выполнять распоряжение треста и указание из Москвы? Но может быть, там есть какие-то другие соображения, о которых в телеграмме не сообщается.
— Думаю, что я не одинок в своих выводах, а кстати, — огрызнулся Тарасов, — впервые вижу главного инженера, желающего ликвидации рудника, которым он сам руководит.
— Боюсь, что вы чересчур увлекаетесь, — не остался в долгу Корчмарев.
В спор вступил кто-то из присутствующих.
— Не получилось бы, как с осиновыми дровами. Треску много, тепла мало. Сомневаюсь, чтобы у вас были полномочия выступать здесь с такими речами, товарищ Тарасов.
— Это право здравого смысла!
Начавшуюся перепалку оборвал Польников, прочитавший сводку о работе рудника. В последние недели добыча металла непрерывно росла. Ежедневно в кассу поступало в три-четыре раза больше золота, чем месяц назад; почти двести процентов суточного задания. Польников читал цифры за каждый день. Закончил он фразой, что если бы удалось сохранить достигнутый уровень, то годовой план будет выполнен. Несколько цифр будто подлили масла в огонь. Критика в адрес сторонников ликвидации обострилась предельно. Даже наиболее осторожным, не желавшим вначале вмешиваться, передался энтузиазм Тарасова и Польникова. Совещание решило: продолжать разведку, усиливать добычу и всеми силами отстаивать рудник.
Довольно большая группа усталых людей осталась в кабинете по просьбе секретаря партячейки. Закурили в ожидании, пока беспартийные покинут контору..
Явно обескураженный ходом обсуждения и репликами в его адрес, Корчмарев, насупившись, сидел в углу.
Усталость брала свое, и людям, несмотря на то что они только что пережили столь бурную борьбу, начинало становиться безразлично. Именно эту усталость и попробовали использовать два-три сторонника отказа от спора с трестом. Один из них назвал Тарасова авантюристом, а Польникова — идущим у того на поводу. Потом последовали выкрики, что руководитель рудника неправильно себя ведет по отношению к вышестоящему начальству.
В первую минуту люди молчали, не веря в то, что они услышали. Потом кто-то спросил.
— Ну и что же ты предлагаешь?
— Обсудить вопрос об их пребывании в партии, а решение треста немедленно выполнить.
Одним из первых опомнился Польников.
— Если так, давайте соберем всех коммунистов рудника и расскажем им все, как есть. Это не так трудно, большинство уже здесь, — предложил Польников, — такие разговоры должна слушать вся партячейка.
С ним согласились. В томительном ожидании прошло около получаса. Наконец люди собрались, встревоженные неурочным созывом. В президиуме оказались двое?1 рабочих и Корчмарев. Прослушали сообщение Польникова.
Снова началось бурное обсуждение. Председателю с трудом удалось успокоить собрание. Снова было под- 1 держано решение бороться! А в связи со сложностью обстановки решили, что надо усилить партийное бюро.
После недолгих прений секретарем единогласно был избран Устинов.
Перед уходом из кабинета Польников подозвал Корчмарева и сказал с необычной для него строгостью:
— Вы ограничились репликами на совещании — правильно сделали. На собрании вам ничего не оставалось, как воздержаться от голосования. Теперь же рекомендую вам снова заболеть, а лучше поехать куда-нибудь подлечиться — в Семипалатинск, Новосибирск, а то и подальше. Единственное условие: вы ничего, понимаете, ничего не знаете о положении дел на руднике. Вот так.
— Я… подумаю… — нехотя ответил тот.
Домой возвращались в серой предрассветной мгле, вполголоса обсуждая развернувшиеся события. Постепенно отставали попутчики.
Около директорского дома их осталось только трое — Прльников, Тарасов и Устинов. Старик всю дорогу молчал, да и теперь ему, видимо, не хотелось говорить, но не хотелось и оставаться одному.
— Ну и ночь, Устиныч! — проговорил геолог.
— Ночь сурьезная.
— Теперь уже наверняка больше половины поселка знает о телеграмме и собрании, — заметил Польников.
— Собрал бы ты стариков, директор, да и поговорил с ними начистоту, глядишь кое-что ладное посоветовать смогут, — предложил Устинов, и в голосе его прозвучало требование.
— Мысль толковая. Но как собрать?
— А вот так и позови не на собрание, а просто для доброго совета.
— В гости, что ли?
— А почему бы и не в гости. Зазорного в этом ничего не вижу. Хочешь, так мы сами соберемся по всем правилам.
— Получится нечто вроде того, как старый хозяин десятников к себе звал на второй день пасхи, — вмешался Тарасов.
— Не то, Михайло Федорович, — улыбнулся Устинов, — хотя коли желаешь, так за десятников вы оба с директором как раз и сойдете. Нам, старикам-то, и знать, кого приглашать и о чем беседовать. Захотим, чайку подадим, а то и на дверь покажем. Всяко бывает.
— Если так, то никуда не денешься, — шутливо ответил Польников, — собирай, Устиныч, как считаешь лучше.
12
Старики
В тот самый день, когда должно было состояться «стариковское вече», как называл предстоящее собрание старейших работников рудника Польников, Тарасов получил срочный пакет. В пакете оказалась записка, написанная на бланке управляющего трестом.
«Мне доложили, что вы заняли ошибочную позицию и резко превысили свои полномочия, — говорилось в ней. — Пора бы стать более серьезным. Не ждал. Ваши выдумки идут против очевидных фактов. Продолжайте работать строго по заданиям треста. На днях приеду сам и тогда разберусь, как быть дальше». Дата и подпись: «Баринов».
