Спасая тебя - [90]

— Ты говоришь, что не можешь сделать этого, или ты не будешь, — огрызнулся он.

— Оба варианта.

Он отодвинул своё кофе. Я смотрела, как остающаяся жидкость пролилась на стол.

— Я знаю, что ты способна сделать это. Это просто оставляет факт, что ты отказываешься помочь. — Пока я наблюдала за ним, его щеки начинали вспыхивать.

— Почему? — требует он.

Я глубоко вздохнула и сцепила руки на коленях.

— Вы просите, чтобы я убила вас. Я не могу сделать этого. Даже если вы добровольно вызываетесь на это.

Он уставился на меня.

— Я могу тебе заплатить.

У меня челюсть отвалилась.

— Нет, — твердо ответила я.

Он хрипло рассмеялся, тем самым поражая меня.

— Ты ужасаешься мыслью о взятии денег? Ты не то, что твоя бабка. Но ты передумаешь. — Он провёл рукой по аккуратно зачёсанным назад волосам и снова наклонился к столу. — Слушай меня внимательно, Райли. Кайл сказал тебе, что я летал поговорить с твоей матерью, чтобы помочь Пенелопе. Он не знает, что когда твоя мама отказалась помочь, я начал думать о тебе. В общем, я нанял кое-кого, чтобы уехать в Сан-Диего и следить за тобой.

От этого мои глаза стали ещё шире.

— Однажды он увидел кое-что интересное. Мальчик на баскетбольной площадке подпрыгнул к обручу, закидывая мяч, и упал, подвернув себе ногу. Он не мог встать снова. Очевидно, он поранился, а ты наблюдала. Когда другие ребята ушли за помощью, ты подошла и коснулась его.

Несколько мгновений спустя, он встал, словно ничего не случилось.

Мой рот пересох. Он описывает день, когда я исцелила ногу Ричи. Ричи и я воспитывались вместе некоторое время. Он играл в баскетбол около нашей квартиры. Это произошло лишь за несколько недель до того, как моя мама была убита.

Алек прищурил глаза.

— Именно тогда я понял, что мне не нужна твоя мать.

Мое дыхание стало прерывистым, и я вжалась в кабинку ещё больше.

— Но я знал, что она никогда не согласится дать тебе помочь нам.

Я могла ощутить несколько глоточков кофе в животе, скисших и поднимающихся назад.

— Вы её убили, — прошептала я.

Он серьёзно кивнул мне.

— Я убил её.

— Вы наняли Роба Джарвиса, — пробормотала я, пока комната, казалась, покачннулась.

Он ещё больше сощурил глаза, кажется удивившись, что я знаю про это.

— Верно. Я встретил его в доме престарелых, где живёт ваша бабушка. Я поймал его за кражей препаратов, когда он думал, что никто не видел. Я подумал, что он не откажется от дополнительной налички. Короче, я заплатил ему, чтобы следил за тобой. Когда я удостоверился, что ты унаследовала специальный талант своей семьи, заплатил ему больше, чтобы убить твою мать. Я знал, что это приведёт тебя сюда. К тому времени Пенелопа не показала никаких других симптомов своей болезни, но врачи сказали, что она вернётся. Наличие тебя здесь является моей подстраховкой. Я надеялся, что никогда не должен буду разбираться с этим, но время настало. Конечно, ты не можешь чувствовать угрызений совести, о чём я прошу, чтобы ты сделала теперь.

Мое горло слишком сжато, чтобы ответить. Я задалась вопросом, как быстро я могу убежать от него и позвонить в полицию.

Словно читая мои мысли, он сказал:

— Если пойдёшь к властям, то они арестуют меня, и я не смогу помочь Пенелопе. Кайл потеряет нас обоих. Нет иной причины, чтобы это случилось. Кайл и Хлоя не были причастны к моими действиями, и я не рассказал им первую часть, в которой я играл роль в смерти вашей мамы. Кайл хороший человек. Он никогда не одобрил бы то, что я сделал. — Он следит за мной с новой надеждой. — Ты должна увидеть в этом справедливость. Я заплачу самую высокую цену за свое преступление. Зачем тебе отказываться позволить мне сделать это?

Я изучала его решительное лицо, и оттолкнулась от него. Как этот человек может быть способным к любви к своей внучке так отчаянно, что готов умереть за нее, но также и быть ответственным за то, что так черство убил мою маму? Теперь он вручает мне свою судьбу на блюдечке с голубой каёмочкой и предоставляет мне средства для спасения Пенелопы в то же время.

Я не могу больше спокойно смотреть на него. Он — причина, почему мама мертва. Я опустила взгляд на свои сжатые руки, ведущие бой со мной, пока мои внутренности скручивались в узлы.

Могу ли я стоять в стороне и наблюдать, как Пенелопа страдает и умирает, когда этот злой человек предоставляет мне якобы праведный путь, чтобы убить его? Я посмотрела бы, как он страдает и умирает. Я осознала, что хочу его смерти. Я разжала пальцы и поднесла руку к волосам, чтобы потянуть, бессмысленно реагируя на ужасное выстраивающееся давление во мне. Когда почувствовала прикосновение Алека на своей руке, я дёрнулась назад, пролив кофе на стол.

— Всё хорошо? — спросила официантка, кладя стопку салфеток передо мной.

Я смотрела на них, пока Алек говорил ей, что мы в порядке.

— Хорошо, — услышала я себя, как только официантка ушла. Когда он не ответил, мои глаза метнулись к его лицу.

Его брови приподнялись.

— Хорошо?

Я кивнула и снова бросила свой пристальный взгляд подальше от него.

— Спасибо, — сказал он. Я могла слышать, как он вздохнул с облегчением, не напуганно или опечаленно, просто удовлетворённо, что получил то, что хотел. — Тогда завтра. Я приеду домой.