Спасая тебя - [18]

Я не хочу встречаться с ним взглядом еще раз, но я обязана сделать это.

— Я в порядке. Мне повезло, что Кайл и Хлоя взяли меня к себе. Я очень благодарна им, — когда я говорю, эти слова, я понимаю, они верны. Было бы полезно для меня пойти в приемную семью.

Я всегда выживала. Но я знаю, это неправда. Я чувствую себе лучше быть частью чего-то, а не призраком, который порхает из дома в дом.

Кайл улыбается мне и Хлоя следует за ним.

— Ты не должна быть благодарна, — говорит он, — ты — часть семьи. Конечно, ты бы пришла сюда. Мы рады, что ты находишься здесь, несмотря на обстоятельства.

Я киваю ему, пока я изучаю свою тарелку. Я не умею выразить чувства или быть сентиментальной на самом деле. Я скрываю дискомфорт, помогая Пенелопе, собрать весь оставшийся горох на ее ложке. Кайл, наверное, чувствует мою неловкость, поскольку меняет тему, они начинают говорить о работе. Судя по всему, Алек также бухгалтер. Начинается сухой разговор про налоговые законодательства штата Нью-Йорк.

Я в основном смотрю на свою еду в тарелке в течение всего ужина. Вскоре Хлоя отмазывается тем, что должна уложить Пенелопу спать, но только после того, как Пенелопа душит своего деда поцелуями в знак спокойной ночи. После того, как она ушла, я начинаю убирать со стола. Я убрала почти все тарелки, до прихода Хлои.

— Иди в гостиную с остальными, — приказывает она, — я сама здесь справлюсь.

Она берет кухонное полотенце из моих рук и провожает до гостиной.

В гостиной, Алек и Линда сидят на диване. Кайл сидит в кресле напротив них. Я сажусь на пустое кресло рядом с ним. Все улыбаются мне.

— Мы слышали, ты отличница, — говорит Линда, обращаясь ко мне впервые.

— Да, мэм.

Она поджимает губы.

— Мэм? Пожалуйста, зови меня Линда.

Напротив меня, Алек наклоняется вперед, опираясь локтями на колени. Он выглядит так, будто давно не занимался спортом, с толстыми руками и полной грудью.

— Я знаю, что твоя мать никогда ничего не говорила тебе про Кайла, — говорит он. Я смотрю на Кайла, и он натянуто улыбается мне. Конечно же, он все расскажет отцу.

— На самом деле, нет.

— Узнать, что у тебя есть брат, наверное, шокировало тебя.

— Да, это так, — Я трусь на своем месте. Я не хочу говорить нечто плохое о моей матери.

Алек нежно улыбается мне. Потом он откидывается, на спинку дивана.

Теперь, когда я ответила Алек, пришло время задать свой собственный вопрос.

— Как вы думаете, почему она мне ничего не рассказала?

Он не удивлен, когда слышит мой вопрос. После долгой паузы он медленно вздыхает и качает головой.

— Понятия не имею. Я не могу представить, чтобы я ушел от моего сына и никогда не оглядывался назад.

Я не слышу обвинение в его словах.

— Как она ушла? — спрашиваю я.

— Что ты имеешь в виду? — Алек наклоняет голову ко мне.

— Она просто исчезла в один прекрасный день?

Он потирает ладонью по шероховатой щеке. Линда протягивает руку и касается его руки.

— Она просто исчезла, — Кайл отвечает за отца, — я был в школе. Папа был на работе. Когда она не пришла, чтобы забрать меня, они позвонили ему. Мы приехали домой, а ее там не было.

Я смотрю то на Кайла, то на его отца. Сохранившаяся боль Кайла очевидна.

— Пила ли она тогда? — спрашиваю я. Как обычно, я думаю о том, чтобы оправдать ее поведение.

После паузы, Алек отвечает:

— Я думал, что у нее была проблема.

Я смотрю на ковер. Даже если бы она пила, в этом по-прежнему нет смысла. Она всегда сожалела, когда меня от нее забрали. Она всегда пыталась вернуть меня. У моей мамы были проблемы, но уйти от своего ребенка, не было на нее похоже. По крайней мере, ту часть, которую знала я.

— Вероятно, мы никогда не узнаем правду, — говорит Линда, успокаивающе потирая руки на руках Алека.

— Это все в прошлом, — Алек кладет руку на руки его подруги.

— Папи?

Я поворачиваюсь, чтобы увидеть Пенелопу, потирающую глаза и таская за собой одеяло.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает Кайл.

Пенелопа же мчится к Алеку.

— Я хочу, чтобы папи уложил меня, — говорит она с усталым голосом.

Когда она до него доходит, он берет ее на руки и ставит на колени, когда я вижу как он обожающе смотрит на нее, заставляет мое горло сжаться.

Хлоя выходит из кухни.

— Ты должна быть в постели, юная леди.

— Все в порядке. Я уложу ее обратно. Не так ли, куколка? — Говорит Алек.

Пенелопа кивает с удовлетворением.

— Но, я хочу, чтобы ты осталась в постели на этот раз, — Хлоя предупреждает, как Алек проходит с внучкой на руках.

— Я буду, мама, — обещает она.

Я прочищаю горло и встаю.

— У меня еще домашнее задание осталось. Приятно познакомиться с вами, Линда. Пожалуйста, скажите Алеку, что мне было также приятно с ним познакомиться.

Она пренебрежительно машет мне рукой.

— Ты сама скажешь ему в следующий раз. Мы будем видеться очень часто теперь.

— Спокойной ночи, — говорю я всем. Я едва добираюсь до моей комнаты, прежде чем мои глаза вспыхивают от виноватых слез. Я ненавижу то, что я ревную Пенелопу к тому, что у нее такая замечательная семья. Тогда я понимаю, что они также моя семья. По крайней мере, они могли бы ими быть.

Я лежала на кровати и смотрела в потолок, где они все еще сидели в гостиной. Было так легко ненавидеть свою мать, когда она пила. За последние пару лет, я очень старалась не судить ее на ошибках прошлого. Я хотела начать с ней все заново, как она, даже если я никогда не признавала, что у нее проблемы. Я любила ее, и я гордилась, когда она прилагала усилия, чтобы остаться трезвой для меня. Но теперь, меня будто подкинули обратно в горькое место. Я не хочу думать, что у меня могло бы все это быть, но трудно устоять, когда тебе суют бод нос это изображение.