Сожженные мосты. Часть 3. Исток зла - [87]

— Вы знаете?

— Знаю… Она мне рассказала.

Странно — но граф Ежи не разозлился.

— И что вы думаете насчет всего этого? Я должен был просто смотреть на все это?

— Ну… наверное нет. Но и в лоб так — нельзя.

— А как?

Они прошли мимо охраны на входе, вооружена она была только дубинками, и их никто не остановил.

— Как? Ну… есть специальные центры. Психологи.

— Ерунда это все. А почему вы ей не помогли — если знали?

— Я узнал об этом тогда, когда она поссорилась с вами и все мне рассказала. Мне пришлось клещами вытаскивать из нее причину.

— Она учится у вас?

— Хм… вы вероятно не знаете местной системы обучения. Студент должен набрать определенное количество баллов, посещая лекции и курсы, которые он сам выбирает. Это эксперимент, называется свободное обучение.

Граф Ежи попытался себе это представить — и не смог. Он учился в военном училище и прошел полный курс, а в будущем хотел попытать счастья с академией Генерального штаба, в нее конкурс — выше чем в любой гражданский университет. Но такого обучения он не мог себе представить.

Они шли по какой-то аллее. Везде валялся мусор: сигаретные пачки, пустые пластиковые бутылки, какие-то клочки бумаги — и никто это не убирал. Что хозяин в поместье, что командующий в части увидев такое — поставил бы всех в «позу номер раз» и приказал бы все вычистить до блеска. На вытоптанной траве то тут, то там лежали студенты, в одиночку и парами. Читали конспекты и книги. Кто-то работал на ноутбуке. Обнимались. Целовались.

— Что вы думаете насчет свободного обучения, пан граф?

— Просто Ежи. Безумие все это?

Профессор хмыкнул.

— Не скрою — я горячий сторонник этого проекта и активно участвую в его внедрении в жизнь. Вас не затруднит объяснить свою позицию.

— Не затруднит. Я учился в военном училище, там есть разные специальности — и на каждую есть набор лекций, курсов и практических занятий. Все это придумано не просто так. Например — если я прохожу подготовку на командира роты — то я должен уметь управлять ротой и каждым взводом по отдельности в обороне и в наступлении, получать задачи от вышестоящего штаба с помощью технических средств, пользоваться ротными средствами разведки, обрабатывать разведданные и передавать их в вышестоящий штаб, маскировать на местности приданные мне силы и средства, использовать приданные средства огневого усиления… В общем говорить можно много, что должен уметь командир роты. И все эти знания и умения являются, безусловно, необходимыми. Что если я, например, решу что мне не нужно знать, как использовать средства разведки? Тогда мои люди попадут в засаду и погибнут. А если я не смогу передать разведданные в штаб — тогда может погибнуть еще больше людей. Если бы что-то мне не нужно было знать — так этого бы и не было в курсе. Понимаете, о чем речь?

Профессор кивнул головой.

— Понимаю. Но здесь не армия.

— А в чем разница? Что, на гражданке знания не нужны. Это что за специалист такой, который то одно знает, то другое.

— Ну… мы должны предоставлять свободу выбора. Существуют разные специальности и студенты сами должны это понимать, и выбирать из списка возможных курсов то, что им действительно надо.

— А как они узнают, что им надо, что им не надо в будущей профессии, пока они не закончили университет, и не обучились? Ведь пока они не прошли весь курс обучения — их нельзя считать профессионалами, и откуда они знают, что им понадобится в будущем?

Профессор задумался — аргумент был сильным. Оно и неудивительно — в училищах, готовящих Гвардию, преподавали, в том числе риторику. Лейб-гвардеец должен был быть не только отменным военным, но и отменным кавалером и собеседником, благо в дворянских родах немало девиц на выданье, а брак с офицером лейб-гвардии считался никак не мезальянсом, независимо от происхождения жениха.

— Возможно, если им будут нужны новые знания — они получат их на курсах и семинарах, существует такая вещь как постдипломное образование.

— Интересно… Насколько мне известно, профессор — за обучение по специальности университет берет полную плату — что с казны, что со студента — неважно. Если студент, после того как он обучится… свободно так что половину знать не будет, начнет работать по специальности, поймет что мало что знает — и будет ходить на эти ваши курсы. А они, как я рискну предположить — тоже платные. И так вы будете брать сначала деньги за работу, а потом еще и деньги за исправление своих огрехов… интересно, весьма интересно, пан профессор.

От полного разгрома в диспуте профессора спасла дверь кафедры — пришли…

На кафедре органической химии было свободнее, чем в других кабинетах — потому как кабинет химии в обязательном порядке оборудуется рукомойниками, и к нему пристраивается лаборатория. Как раз у ряда рукомойников то все и собрались, сдвинув все парты, чтобы освободилось достаточно места, и поставив полукругом стулья. Народа было человек двадцать, одеты все по-разному, кто в костюме, а кто и в рваных джинсах, у одной пани волосы в розовый цвет покрашены и хохлом поставлены — если бы не это, ее можно было бы назвать привлекательной. Еще у одной пани, покрасившей волосы в радикально черный цвет, и подобравшей такую же черную как деготь губную помаду, на футболке было написано: «Трахни меня прямо сейчас», хотя сидела она в объятьях не пана, а другой паненки. Паненок вообще было большинство, примерно две трети от общего количества собравшихся. Появление графа Ежи произвело среди них фурор: не может быть, чтобы они не знали что он москаль — однако офицер императорской Гвардии всегда привлекательнее местного студиозуса, от которого разит потом, дешевым пивом, а то и коноплей, и который «дабы самовыразиться» — одевается как с помойки.