Сожженные мосты. Часть 3. Исток зла - [107]

О Джелалабад! Сколько тайн хранят твои улицы, опасные как днем, так и ночью… Сколько тайн унесла с собой река Кабул, протекающая через город… Сколько путников видел ты за то время, пока стоят здесь твои стены… Вооруженных и невооруженных, с товаром и без, добрых и злых… Сколько рабов сбили ноги о твои мостовые, сколько боли и страданий видели твои стены, сколько крови окропило твои мостовые…. Сколько золота хранишь ты в своих подвалах, Джелалабад, мировой центр параллельной исламской финансовой системы «хавала»…. Сколько оружия есть у жителей твоих — наверное, больше, чем самих людей…. Город на грани закона и беззакония, цивилизации и варварства — вот кто ты есть, город Джелалабад!

Запыленный, простреленный в двух местах, оборудованный для перевозок в самых тяжелых условиях афганских дорог АМО въехал в город вместе с очередным караваном, когда часы пробили полдень. Здесь, в этом городе, бывшем и крупнейшей перевалочной базой, русских и индусов было примерно поровну. Исторически сложившаяся, закрепленная десятками междоусобиц традиция требовала, чтобы в этом городе русские разгрузили тот товар, который у них еще остался, и продали его — а индусы его купили и повезли дальше. Джелалабад был пограничным городом, тут проходила невидимая черта, разделяющая зоны влияния двух крупнейших в мире объединений водителей — караванщиков: индусского и русского. За русскими был Афганистан и Туркестан, за индусами — родная Британская Индия и часть континентальной Японии. Персию и Междуречье нельзя было брать в расчет, там были нормальные дороги и цивилизованные условия работы, там не было необходимости в полноприводных, с подвеской от бронетранспортера машинах и автоматах у водителей, там на дорогах не действовали бандиты и караваны не обстреливали из гранатометов. Наконец, там были построенные русскими инженерами железные дороги, которые и брали на себя основную нагрузку по перевозкам. В Индии кстати они тоже были — вот только кто-то постоянно разбирал и взрывал пути.

В Кабуле двое караванщиков, которые ехали в этой машине тоже посетили базар, но ничего не продали из того что везли и это было встречено с пониманием. Не продают — значит, собираются рискнуть и везти товар в Джелалабад, чтобы получить за него максимальную цену. Цена здесь устанавливалась в зависимости от дальности пути от русской границы — чем дальше, тем дороже. Машин в караване было около пятидесяти, их охраняли малиши — боевики племени джадран, у которых был даже старый бронетранспортер Сарацин со скорострельной пушкой. За время пути от Кабула до Джелалабада на них нападали дважды и одну машину сожгли, одного караванщика убили и двоих ранили. Этим караванщикам из АМО тоже пришлось отстреливаться от душманов бок о бок с племенным ополчением — и воины джадран, самого храброго и воинственного пуштунского племени заметили, как метко и быстро стреляют из своих автоматов эти русские караванщики, как грамотно они ведут бой. В этих местах ценились две вещи: сила и золото и больше ничего, и тот у кого не было ни того ни другого обречен был быть рабом — а у этих русских была сила и они заслужили уважения у боевиков племени.

Караван проделал по улицам Джелалабада короткий путь — все дела делались на рынке, а рынок стоял на окраине города и стоянки для машин тоже были на окраине города, потому что если сделать рынок в самом городе — то по нему невозможно будет ни пройти ни проехать, слишком много торговцев и слишком много машин. В самом городе тоже был рынок — но он для тех, кто хотел что-то купить из местного, а пригородный базар — чтобы продавать. Часто водители, прибывшие в город, продавали свой товар на внешнем рынке, а покупали что везти в обратный путь — на городском. Для тех кто не понял — наркоторговля велась в основном на городском рынке…

Несколько боевиков племени, возглавляемые сыном племенного вождя ведшего караван подошли к АМО, когда водитель его уже заглушил мотор и теперь запирал машину. Машину здесь надо было запирать как можно тщательнее, ибо афганские воры по хитрости своей превзойдут любых других и несмотря на охрану: оставил машину с товаром на произвол судьбы — лишился и машины и товара.

— Я хочу сделать тебе подарок, рус — медленно заговорил по-русски обвешанный гранатами вождь — Мы редко видим неверных, которые были бы такие как ты. Хвала Аллаху, что мы не сражаемся друг против друга.

Вождь говорил по-русски, потому что он вел не первый русский караван и не второй и все афганцы, которые водили караваны в той или иной степени знали русский язык. Он и в самом деле был удивлен поведением неверного — как обычно, на дороге от Кабула не обошлось без неприятностей, где этот кяффир проявил себя как воин и мужчина.

Русский молча, с полупоклоном принял небольшой, в узорчатых ножнах нож, который дал ему вождь. При этом он принял подарок правильно, двумя руками — что означало, что подарок этот столь щедр, что его можно было удержать только двумя руками. Потом отстегнул с пояса свой нож, с поклоном вручил его вождю.

Вождь наполовину вытащил нож из ножен, осторожно прикоснулся пальцем к зачерненному лезвию. Нож был на удивление легким и в то же время смертельно острым, здесь никогда не делали таких ножей. Он не знал, что такие ножи редкость и в самой Империи и делают их из специального вспененного сплава, основой которого является титан.