Сожженные мосты. Часть 1. Сожженные мосты - [105]
— Вторую… Я хочу войти в этот бизнес в качестве компаньона. И не спорь. Если начнешь делать в одиночку — завалишься. А у меня уже немалый опыт, есть подготовленные люди. Поверь — лучше съесть половину сосиски, чем остаться голодным.
И с этими словами министр обороны Нолан вцепился зубами в очередную, поджаренную и политую табаско сосиску.
— Сколько же ты хочешь?
Нолан очаровательно улыбнулся
— Половину. Да брось, не скупись. Все равно отобьется — ты же знаешь, сколько сейчас выделяют на разведку после 9/10. Эти деньги пойдут впустую — а так, по крайней мере часть из них упадет нам в карман. Не согласен?
— Треть.
— Не торгуйся. Ты же сам не сможешь сделать.
Будущий министр безопасности Родины усилием воли подавил нахлынувшее раздражение. И впрямь — не сможет.
— Половина. По рукам.
Министр вышел проводить его к машине, они пожали друг другу руки и даже обнялись — со стороны это выглядело комично, Уайт был больше Нолана как минимум в полтора раза. Это символизировало организацию единого фронта Нолан-Уайт на поле бюрократических битв…
— А насчет "Порше"…
— Да?
Нолан хитро подмигнул
— Не болтай никому. Просто я защищаю честь дамы. Она работает на Капитолийском холме и помогает мне в улаживании кое-каких разногласий с конгрессменами. Видишь, на что приходится идти, чтобы защитить свое министерство?
08 июня 2002 года
Виленский военный округ, сектор "Ченстохов"
ПВД
Хлесткий удар разорвал мутную пелену сна — и сотник, не открывая глаз, повалился с походной кровати на пол, как его учила армия и те шесть командировок, которые он отпахал до этого — честно отпахал! Изнасилованное усталостью и тридцатью часами без сна тело властно требовало своего — но новый удар окончательно выбил из Велехова блаженную истому — и он открыл глаза, по памяти протягивая руку к висящему на тумбочке автомату…
Твою мать, что происходит?!
Новый удар — уже чуть дальше — и почти сразу же глухой хлопок взрыва. Минометный обстрел!
Послышались крики…
Проклиная про себя все на свете, проклиная себя за то что позволил себе расслабиться, сотник напялил шаровары, сапоги, прямо на исподнее накинул лежащую рядом с автоматом разгрузку — и выскочил на улицу…
Горело…
Один из модулей был разрушен прямым попаданием минометной мины в хлам, еще два — повреждены. Горела штабная палатка — кто-то дьявольски точно положил мину по ее разлапистому серому, едва видному в ночи силуэту. Сейчас обстреливали мехпарк — и зловещее зарево на том месте где стояла техника показывало, что обстрел уже дал результаты…
— Всем залечь! Залечь!
— Дым давайте! Хорунжий, давайте дым!
Вдруг прямо на глазах у сотника один из казаков, выскочивший из своего модуля прямо в исподнем и без сапог — но тоже с автоматом, переломился, харкая кровью, и повалился там, где стоял, в разбаламученную казацкими сапогами после вчерашнего дождя грязь. Еще через секунду до Велехова донесся звук, которого он больше всего опасался услышать — звук выстрела из крупнокалиберного — не меньше пяти линий[157]! — ружья.
— Ложись! Всем залечь, так вашу мать! — истошно заорал сотник, богатырским голосом перекрывая шум обстрела, и сам повалился в жирную грязь — всем залечь за укрытия!
Как ни странно — помогло, многие, привыкшие с армейских времен подчиняться командами беспрекословно, повалились на землю.
— К мехпарку! За мной! Певец, Соболь, Чебак! Ко мне! К мехпарку!
Очередная мина вздыбила султаном грязь, визгнули осколки — и снова точно, поразительно точно бьют. А у них нет вообще никакой артиллерии, только броневики, пулеметы да РПГ — все их тяжелое вооружение.
Но и этого немало. Если завести пару броневиков, выехать с расположения, засечь огневые точки да, маневрируя, врезать по ним из пулеметов — тут-то запал у этих гавриков, что их сейчас обстреливают, пропадет окончательно.
Фонтан земли вздыбился прямо у руки сотника, земля плюнула ему в лицо — и только через несколько минут до него дошло, что бьют по нему, бьют прицельно, из тяжелой снайперской винтовки. Но откуда?! До ближайшей горы, с которой можно сюда стрелять — два с лишним километра. Неужели оттуда?!
Невозможно!
Перекатился — наткнулся на кого-то, навалился спиной…
— Атаман, не задави…
Соболь. Голос спокойный — как чай пьет.
— Ты цел?
— Цел. Снайпер бьет, с горы Я примерно засек — но не дотянусь.
— Давай за мной. Где Певец?
— К мехпарку рванул.
— Чебак?!
— Бес его знает…
— Перепорю! Давай за мной!
Выругавшись, сотник поднялся с земли и пригибаясь, петляя как заяц побежал вперед, отчетливо понимая, что как цель он стал на порядок уязвимее. Но если не загасить этих — тогда они будут как в тире лупить пока мины есть. И один Господь знает — сколько так казаков ляжет.
Выскочили к дороге, ведущей из мехпарка к выезду из ПВД, сзади громыхнуло — и тут вспыхнули фары, совсем близко и ослепительно ярко, глухо взревел двигатель…
— В машину!
Певец…
— Соболь! За пулемет!
— Есть!
— Давай к КП и налево сразу выворачивай!
— Есть!
— Чебак где?!
Сидевший за баранкой броневика Певец обернулся, белозубо улыбнулся
— Дело молодое, атаман…
— Перепорю сучье племя! Гони!
По броне что-то щелкнуло — но видимо уже все, слишком велика дальность, пуля была на излете и пробить выдерживающую пулеметный огонь броню не смогла. Броневик прыгал на ухабах дороги подобно взбесившемуся жеребцу, откинув люк и пытаясь установить в турель ПКМС, Велехов на одном из ухабов приложился так, что в голове ослепительной вспышкой полыхнула боль, а с носа и разбитых губ на подбородок засочилась кровь…
Год назад, я начал писать на СИ с маленького, довольно примитивного рассказа "Удар Грома", написанного а жанре алоьтернативной истории. Без слез, конечно сейчас это не прочитать, но... Короче теперь я решил рассказать эту историю до конца. Это будет целый мир - несколько больших книг, повествующих о мире, где СССР жив, и живее всех живых. Надеюсь, будет интересно. Первая часть окончена.
И пришли к Конфуцию его ученики и спросили: «Учитель! Чем нужно платить за зло? Может быть, за зло следует платить добром, как подобает всякому хорошему человеку?»И ответил им Конфуций: «Нет, ни в коем случае! Нельзя платить за зло добром! Ибо если вы заплатите за зло добром — то чем же тогда вы расплатитесь за добро?».
Начало девяностых годов двадцатого века. Российская Империя, раскинувшаяся от Северного Ледовитого океана до Средиземного моря, подвергается нападению исламских фундаменталистов, одним из главарей которых является Осама Бен Ладен. Имперские спецслужбы принимают решение ответить террором на террор, только в отличие от мусульманских фанатиков их цель — не мирное население, а главари бандформирований. Неожиданно для самих себя два русских флотских офицера, Александр Воронцов и Али Халеми, получают задание ликвидировать Бен Ладена.
Третья часть «Бремени Империи». Судьба народов и империй решается не во дворцах и не на дипломатических раутах. Тегеран и Багдад, Варшава и Вашингтон, Вена и Санкт-Петербург — везде идет невидимая и жестокая тайная война, в которой каждый вынужден отстаивать свое право на дальнейшее существование. И в этой войне нет непобедимых!Все семь частей в одном файле.Сетевая публикация.
Он мечтал намыть золота и стать счастливым. Но золото — это жёлтый бес, который всегда обманывает человека. Кацап не стал исключением. Став невольным свидетелем ограбления прииска с убийством начальника артели, он вынужден бежать от преследования бандитов. За ним потянулся шлейф несчастий, жизнь постоянно висела на волосок от смерти. В колонии, куда судьба забросила вольнонаёмным мастером, урки приговорили его на ножи. От неминуемой смерти спасла Родина, отправив на войну в далёкую Монголию. В боях на реке Халхин-Гол он чудом остался жив.
Жизнь подростков отличается: кто-то дружит со своими родителями, кто-то воюет, у кого-то их и вовсе нет, кто-то общительный, кто-то тихоня. Это период, когда человек уже не ребенок, но и не взрослый, период сотворения личности, и у каждого этот переход происходит по-разному: мягко или болезненно. Фахри – подросток с проблемами: в семье, школе, окружении. Но у него есть то, что присуще не всем его – понимание того, что нужно что-то менять, так больше продолжаться не может. Он идет на отчаянный шаг – попросить помощи у взрослого, и не просто у взрослого, а у школьного психолога.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
Дример — устройство, позволяющее видеть осознанные сны, объединившее в себе функционал VR-гаджетов и компьютерных сетей. В условиях энергетического кризиса, корпоратократии и гуманистического регресса, миллиарды людей откажутся от традиционных снов в пользу утопической дримреальности… Но виртуальные оазисы заполонят чудища, боди-хоррор и прочая неконтролируемая скверна, сводящая юзеров с ума. Маркус, Виктор и Алекс оказываются вовлечены в череду загадочных событий, связанных с т. н. аномалией — психокинетическим багом дримреальности.
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.
Версия с СИ от 05/08/2011.Произведение завершено.
Тот, кто встал на путь беспределаТот, кто живет по законам беспредела —Тот и сам в любой момент может стать жертвой беспределаАвтор.
Это наш день, мы узнали егоПо расположению звездЗнаки огня и водыВзгляды БоговИ вот мы делаем шагНа недостроенный мостМы поверили звездамИ каждый кричит — я готов!Виктор Цой.