Сожжённая страна - [8]

Конан с неохотой оторвался от загадочной картины. Последнее, что он успел заметить — его спутники удивительно напоминают людей с барельефа. Правда, у тех был несколько иной разрез глаз, да и пропорции не отличались от обычных.

* * *

Когда, наконец, они вылезли с другой стороны тоннеля, для чего пришлось отодвинуть несколько крупных каменных обломков и отгрести в сторону целую гору песка, солнце уже выглядывало из-за горизонта лишь узким краешком.

Конана удивила поспешность, с которой его спутники промчались несколько лиг по хорошо утоптанной тропинке, увлекая его за собой. Они пересекли чахлую рощицу, потом равнину, где вдалеке виднелось нечто, напоминающее возделанные поля и устремились к виднеющемуся на горизонте селению. Несмотря на то, что час был не самый поздний, в окнах не горело ни одного огонька, а улицы были совершенно пустынны. Не сбавляя хода, варвар и поторапливающие его стражи миновали несколько поворотов, и затолкнули гостя в какую-то дверь. Мгновением позже потух последний солнечный луч и воцарилась темнота.

Пожав плечами, варвар решил оставить увиденное без внимания; мало ли какие странные обычаи существуют на свете. Говорят, где-то в Вендии живут люди, которые стыдятся необходимости принимать пищу и пить воду и делают это лишь в полном уединении. Жители же некоторых глухих уголков Черных Королевств наоборот не стесняются прилюдно опорожнять свой желудок.

Он и его сопровождающие, оказались в комнате с настолько низким потолком, что рослому варвару приходилось пригибаться, чтобы не задеть макушкой потрескавшейся глины, из которой кое-где торчали сухие травинки. Вдоль стен, насколько можно было разглядеть при свете крохотного светильника, стояли и низенькие скамейки. Впрочем, опытный взгляд бывшего вора отметил, что за некоторые из гобеленов, украшавших стены этого более чем скромного жилища, на базаре Шадизара вполне могли бы предложить хорошую цену.

На пороге показался хозяин дома — мужчина, которому с одинаковым успехом можно было дать и тридцать и пятьдесят зим — выглядел заспанным словно его подняли с постели глубокой ночью.

Конан не мог скрыть удивления — ведь не прошло и четверти колокола, как дневное светило только что скрылось за горизонтом. Из-за занавеси, заменявшей дверь, были слышны сдавленные стоны и похрапывания — явно там еще кто-то наслаждался сном.

— Мир тебе, чужеземец, — сказал он, — да будет спокоен твой сон. Располагайся на отдых, но, прошу тебя, не выходи из дома до восхода… это запрещается нашими обычаями.

— Конечно, уважаемый хозяин, — равнодушно пожал плечами варвар. — Все, что мне нужно — это переночевать и добраться до караванного пути. Не беспокойтесь, у меня есть, чем заплатить.

Мельком глянув на предложенные Конаном серебряные монеты, хозяин неопределенно махнул рукой и вышел из комнаты. Стражи последовали за ним. Конан остался один посреди комнаты, разглядывая ее необычное убранство.

Вскоре из-за занавеси показалась женщина с подносом, на котором стояла миска с дымящемся варевом и горкой лежали куски хлеба и козьего сыра. Нож, которым они были отрезаны, по всей вероятности, не точили со времен пришествия кочевников на побережье моря Вилайет. Лица вошедшей киммериец не смог разглядеть из-за падающих вперед волос и покрывала из плотного кружева. Впрочем, руки ее, виднеющиеся из рукавов обтрепанного платья, были на редкость изящной формы и выглядели бы прекрасно, знай их хозяйка о существовании ароматного мыльного корня и красящей мастики.

Сунув в руки гостю все, что принесла, женщина бесшумно исчезла за занавеской, едва удостоив того взглядом. Присев на один из сундуков, северянин принялся за еду.

Глиняная миска, дно которой пересекало несколько трещин, едва не развалилась сама собой в руках варвара. Поднос же, на который упало несколько кусочков вареных овощей и мяса, похожего больше на куски продубленной бычьей шкуры, оказался сделан из пурпурного ясеня, который растет лишь в предгорьях полночной стороны Кофа. Согласно поверью, бытующему в странах Восхода, древесина этого удивительного дерева моментально превращается в труху, стоит попасть на нее хоть крупице отравленной пищи.

После ужина та же странная женщина принесла жесткие ковры и знаками показала гостю, что он может расположиться на ночлег в нише за шелковой занавесью.

Впрочем, удивляться тому, что заброшенный оазис среди пустыни буквально набит редкими и дорогими вещицами, у гостя уже не было сил. Варвар сиял заплечный мешок, свернул плащ, положил его под голову и, расстегнув пояс, вынул и положил меч так, чтобы его можно было моментально схватить при малейшей опасности. Стоило голове Конана коснуться жесткого ложа, как усталость последних дней взяла свое и могучий варвар провалился в сон.

Проснулся киммериец от того, что почувствовал на себе чей-то взгляд. Не выдав себя ни одним движением и продолжая дышать, как пристало глубоко спящему человеку, он осторожно поднял веки.

Из-за приоткрытой занавески его с любопытством разглядывали. Это была женщина, но — другая, не та, которая подавала ужин.

Такая же худенькая и низкорослая, видимо как и все остальные жители оазиса, она судя по всему, не так давно миновала пору юности. Ее светлые вьющиеся волосы были собраны во множество косичек, украшенных разноцветными бусинами.