Создатели - [17]

Однако он не пропустил ни одного обсуждения Апокалипсиса и проводил больше времени на церковном поле для гольфа и в тренажерном зале. Он изо всех сил демонстрировал стремление быть частью коллектива, улыбался и хлопал по плечам всех, кого хотя бы смутно узнавал.

По ночам он часто не мог заснуть, ожидая, что агенты Департамента террора вот-вот выломают дверь или просто явятся, чтобы допросить его. Но, судя по всему, опрометчивый визит в дом Салли обошелся без последствий. Возможно, Департамент пристально следит за ним. Он бы до последнего не заметил этого.

Иногда он смотрел на спящую женщину, которая была его женой, и не понимал, как здесь оказался, почему лежит в кровати рядом с человеком, существующим в другой вселенной – во вселенной, которую можно по сигналу перевернуть с ног на голову. Колумбус взорвали, когда Дэниэлу было пятнадцать лет, и с тех пор большая часть его жизни проходила как будто во сне.

Его мучили важные вопросы, которые было опасно задавать вслух. Дэниэл не понимал, зачем его родина борется за мировое господство, почему никто не замечает, что правительство, рассуждающее о морали, сеет смерть среди миллионов людей по всему свету, и как чиновникам удается делать вид, что в стране царят свобода и демократия, когда десять, пятнадцать или двадцать миллионов человек (цифры разнились) сидят в тюрьме, а у всех кандидатов на выборах одинаковые убеждения.

Он размышлял о судьбах человечества, но проживал собственную жизнь, как сомнамбула. Он хотел стать журналистом в печатном издании, ездить в долгие командировки и освещать события в самых неспокойных частях света. Ко времени, когда он окончил колледж, такая работа стала не только редкой, но и опасной: журналисты то и дело исчезали необъяснимым образом. Так случилось и с большинством его преподавателей в Беркли. По соображениям национальной безопасности, сбор информации за рубежом разрешили только военным и разведчикам.

Руперт предусмотрительно примкнул к новой церкви Святого Духа, религиозному течению, которое быстро распространилось среди американцев после катастрофы в Колумбусе. Посещение церкви было обязательно для любого, кто хотел так или иначе участвовать в общественной жизни. Благодаря связям, приобретенным в церкви, Руперт попал на стажировку в «Глобнет», где и работал с тех пор.

Он познакомился с Мэдлин, потому что ее предложила в качестве «подходящей пары» церковная группа безбрачной молодежи. Участие в ней было обязательным для любого, кто подходил под описание.

Консультанты организовывали свидания для всех, включая тех, кто не просил об этом. Мэдлин была пятой женщиной, с которой Руперт познакомился таким образом, но все они очень походили одна на другую. Они происходили из состоятельных консервативных семей и работали в социальной сфере, потому что церковь считала ее подходящей для женщин.

Руперт и Мэдлин встречались семь месяцев, и поскольку она все более настойчиво говорила о свадьбе, ему было трудно придумать предлог, чтобы отказаться. Мэдлин бесспорно была красавицей, а еще гораздо лучше приспособлена к жизни в обществе, чем Руперт. Она чувствовала себя в новой реальности, как будто прожила в ней всю жизнь. Так или иначе, Руперт все равно женился бы на ком-то вроде нее. Все его окружение вынуждало его как можно скорее обзавестись женой.

В конце концов Мэдлин добилась своего, когда однажды ночью пришла к нему домой одна, без почтенной сопровождающей, которая обычно наблюдала за их свиданиями. Такой поступок было поразителен сам по себе, но затем она привязала руки Руперта к стулу и стала медленно раздеваться, пока не оказалась перед ним совершено обнаженной. Это не было преступлением, потому что Руперт не платил ей, но подобное поведение было категорически запрещено.

Невероятная смелость Мэдлин впечатлила Руперта даже больше, чем вид ее тела. Для незамужней женщины считалось позором просто остаться наедине с мужчиной, а если бы стало известно, что она разделась перед ним, ее могли выпороть (будь она участницей какой-нибудь строгой религиозной группы) или полностью отлучить от церкви. Руперт был восхищен Мэдлин и согласился жениться на ней.

Она никогда больше не совершала таких дерзких поступков. Выпивая с мужчинами в гольф-клубе, Руперт иногда слышал похожие истории и решил, что женщины советовали друг другу этот трюк. Может, их даже обучали такой уловке в церковных клубах. Они не занимались сексом, поэтому не нарушали закон, но в культуре, где не принято обнажать даже запястья и щиколотки, большинство мужчин способны совершенно потерять голову при виде женщины без одежды.

Руперт постепенно осознавал, что его жизнь полностью подчинялась внешним силам. Церковь и государство тщательно контролировали все, что с ним происходило.

Ему приходилось особенно трудно на работе, где он продолжал зачитывать официальную версию событий перед огромной невидимой аудиторией. Когда закончилась широкая кампания, обеспечившая народную поддержку операции в Египте, сюжеты о мусульманском фанатике Мухаммеде аль-Таба уступили место более приятным новостям. Зрителям подавали сплетни о знаменитостях, сообщения о пойманных шпионах, чудом предотвращенных терактах и местных мелких преступлениях, опасность которых раздували до национального масштаба.