Союзпечаль. Стихотворения - [4]

так и засыпает,

в надежде почувствовать ее волос запах…

а там просто не существует завтра.

2014

иеффай

я всегда была старше. я перерастала время так,

как перерастают мертвых.

пока в твоих городах менялись улицы и билборды,

президенты грустнели и уходили прочь…

я росла. покинутая тобой дочь,

оставленная там,

в городе со смешным названием.

– иеффай, иеффай,

если ты будешь в бою ранен,

если тебя нигде не примут —

знай, что там, за беленой рамой,

где ты мне могилу вырыл,

я жду тебя, отданная на откуп богу этого мира,

я жду тебя, отданная на откуп богу этого мира.

я всегда была старше. я знала,

что ты мне не оставил силы,

что ты мне души не оставил.

я искала ее пока не устану,

до самой ночи пока не устану.

и в нашей стране рябиновой,

где нет ближних, есть только дальние…

в нашей с тобой стране,

заключенной в фойе зала ожидания,

однажды я вновь увижу тебя:

испещренный дождем сентябрь,

электричка «москва-пункт назначения».

и я выну душу свою,

собранную из воздуха и древесных смол…

– иеффай, иеффай… вот твой шанс на спасение.

ведь за этим меня ты сюда привел?

2016

рэй бредбэри

словно черешневый цвет все эти расстояния.

рэй бредбэри спит и снятся ему поля,

побелевшие от снега и ожидания.

снится ему, что зима пришла

вперед осени,

и трамвайным гулом,

разбивающимся стеклом

целует города в губы,

и дышит так тяжело.

словно горький терн все эти расставания.

рэй бредбэри спит,

и снится ему, что мир

увезла голубоглазая девушка в чемодане

в ту самую секунду, когда он уходил.

2014

лестница

ты так далеко от той станции,

где мы могли бы встретиться.

по радио говорят что-то о превосходстве нации,

о том, что планета все еще вертится.

и вот-вот ноябрь

станет дышать, как рыба,

раздувать жабры.

затем декабрь.

все эти одинаковые месяцы.

мне страшно. я словно в том самом сне,

иду по той самой лестнице

без перил.

и никто меня не окрикнул,

не остановил.

2014

руины

вот так улитка преодолевает расстояние

в сотню земных лет,

так корабли отправляются с края ванной

на тот свет.

мой друг, нет ничего невозможного!

мы – лишь только мысль.

и так тревожно нам,

так тревожно нам.

воздух весь

наполнен твоим дыханием.

и мхом зарастают раны…

все, что ты строишь,

уже руины.

2013

где ты была

не спрашивай, по ком звонит колокол.

летят проекции соколов

ловить цыплят.

пока эта музыка будет тебя усыплять —

бодрствуй, бодрствуй.

луч далекой звезды острым

лезвием

разрезает комнату напополам.

где ты была?

где ты была?

2013

внутренняя монголия

один-два-восемь-четыре-девять.

психогенную тишину нарушает робот.

что вам нужно? чай или кофе?

что вам нужно? чай или кофе?

мне необходимо избежать авиакатастрофы

во внутренней монголии.

не то, чтобы имелось в виду

географическое наименование,

просто, кажется, мое сердце

хочет открыть все краны,

просто, кажется, мое сердце

давно стало ненастоящим.

и, хотя оно сделано из живой ткани,

это не то сердце, которое тоскует по океанам

родной земли,

далекой родной земли.

2013

джульетта

и я обречена стареть

в мире, где нет тебя.

сыплются из газет

звезды и сентябри.

этот холодный снег

вечером так горяч.

как мне найти путь,

если сердце зрячее

молчит,

не

стучит?

я обречена лететь

воздухом над невой.

господи,

упокой.

сядем в вон тот трамвай,

грохочущий, темно-красный.

все напрасно.

и темнота крапивой

выжгла глаза.

кто нас сроднил,

связал?

кто отпустил по свету?

и я обречена ждать

короткое северное лето,

мириться со всеми ними,

идущими в сумерки,

словно в дом.

я не хочу для себя участи молчаливых вдов.

и я делаю шаг неумело

к тебе,

ромео.

2014

сокол

смотри, ксюша,

во дворе орешник

превратился в небо.

все вокруг лишь демо-

версия

песни о далеких,

тихих и далеких

людях. хищный сокол

прилетел к окошку,

просит, просит хлеба,

просит, просит крова.

мы пустим его снова,

а затем уснем.

2014

эсфирь

мне все время снятся страшные сны,

помолись за меня, эсфирь.

эти улицы, люди обречены

превратиться в эфир,

стать облаком над звенящей фабрикой,

в белых одеждах включать жестяные станки.

и человек серьезный, маленький,

однажды станет считать их шаги.

мне все время видится сложным мир,

помолись за меня, эсфирь.

я иду сквозь зиму,

в воздухе от дыханья пар,

так любой до меня уходил.

мимо музык, снега, воздуха из окон,

запоминая шум ветра и колокольный звон.

мимо любимых, мимо часов на площади,

старых зданий,

мимо неба, которое медленно увядает.

помолись за меня эсфирь,

тяжело мне, не спрятаться никуда.

словно оставил кто в темноте,

вокруг насадил сады.

слышишь: время. не избежать беды.

так далеко я, так далеко ты.

мы словно птицы, летящие у блесны.

помолись за меня, эсфирь,

мне все время снятся страшные сны.

2014

скафандры

ты говоришь, что бог живет лишь в моей голове,

что на свете нет никакой любви,

что бредем мы, как тени из древних книг,

до тех пор, пока каждый к земле не приник.

стынет город, развевается выцветший флаг,

все вокруг вбирает холод моих рук.

переходы, огни, звук падающего на тротуар вечера.

я пишу который год строчными

о том, что сказанное слово теперь вечное,

о том, что глаза у бога цвета полей гречневых,

что не оставлял он тебя никогда.

но только был человек,

а теперь слюда

сковала его веки.

мне иногда кажется,

что мы так и растворимся

на кухнях квартир ветхих,

смотря на мир,

словно все еще длится лето

каникул после первого класса,

и что-то непонятное во сне пронеслось, и