Союз освобождения. Либеральная оппозиция в России начала XX века - [23]
Вы совершенно правы. Я собираю у себя своих единомышленников, и мы ведем разговоры о будущей конституции в России. Имею честь довести до вашего сведения, что я противник существующего абсолютизма.
В 1902 году знакомый писал князю Павлу Долгорукову:
Недавно сравнительно я узнал случайно от своего родственника о существовании основанного несколькими либералами тайного общества, называемого Вами «беседами», состоящего пока только из 30 членов из цвета нашей аристократии, в числе коих состоите вы, князь, с Вашим братом князем Петром Дмитриевичем, граф В. А. Бобринский, князь С. Н. Трубецкой, князь М. В. Голицын, граф П. А. Гейден, граф П. С. Шереметев, М. А. и А. А. Стаховичи, Д. Н. Шипов и др. Перечислять всех излишне. Общество это, несмотря на свое нелегальное существование, преследует цели совершенно не свойственные частным лицам, идущие вразрез с мероприятиями правительства. Слишком красноречиво говорят об этом журналы «бесед», в особенности первый — программный, и потому я не буду много распространяться, полагая, что все это хорошо вам известно, как представителю Бюро этих «Бесед».
В 1905 году в составе «Беседы» числились уже 56 человек. Кружок пополнялся посредством кооптации, причем для утверждения кандидата требовалось согласие абсолютного большинства присутствующих. Это было элитарное объединение, в которое входили почти исключительно представители высшей аристократии. «Беседу» в шутку называли «палатой лордов»: из 56 человек, числившихся в ее составе, было 12 князей, 7 графов, 2 барона. Из 42 человек, принимавших непосредственное участие в работе кружка, было 9 князей и 5 графов.
Подавляющее большинство «собеседников» принадлежали к дворянскому сословию. Практически все члены объединения были крупными землевладельцами. Были среди них и очень состоятельные люди. Н. Н. Львову принадлежало около 29 тысяч десятин земли. 11 тысяч десятин находились в собственности В. М. Петрово-Соловово, 10 тысяч принадлежало графу Д. А. Олсуфьеву. Примерно столько же — его брату М. А. Олсуфьеву. 9 тысяч десятин находилось в собственности графа В. А. Бобринского. 7 тысячами десятин владел князь Павел Долгоруков, около 2 тысяч было в собственности его брата, Петра Долгорукова. Более 6 тысяч принадлежало графу П. А. Гейдену. Граф П. С. Шереметев был сыном одного из богатейших людей страны С. Д. Шереметева, который владел 151 тысячей десятин, разбросанных по 22 губерниям России. Немалую прибыль приносили ценные бумаги и дома в столице. Ежегодный доход графа составлял 1 миллион рублей. «Мы… все более или менее крупные помещики, с определенным положением по нашему имени, люди исключительно одной среды», — отметил князь Петр Долгоруков на заседании кружка 25 августа 1903 года.
Он был совершенно прав. Это были неслучайные лица: среди них было 2 губернских предводителя дворянства и 16 уездных, 7 председателей губернских и 2 уездных земских управ. Предводители дворянства по должности возглавляли земские собрания. Соответственно, около 62 % членов кружка принадлежали к высшему руководящему звену органов местного самоуправления — это без учета трех «собеседников», которые состояли членами земских управ.
Средний возраст «собеседников» к 1899 году был 35 с половиной лет. Они начали земскую деятельность в конце 1880-х — начале 1890-х годов, когда стоял вопрос о дальнейшем существовании органов местного самоуправления, когда разворачивалась кампания помощи голодающим.
В «Беседе» были представлены преимущественно центральные нечерноземные губернии. Из 43 «собеседников» 27 работали в земствах Московской, Тульской, Орловской, Курской, Владимирской, Ярославской, Тамбовской, Рязанской, Тверской губерний. Больше всего было земцев из Московской (7 членов «Беседы»), Тульской (8) и Орловской (4) губерний. Столь же многочисленны были представители Саратовской губернии (5 человек). Правда, это исключение из правила: отдаленные от Москвы губернии были в целом представлены относительно скромно. Так, «Беседу» посещали земцы Псковской, Харьковской, Полтавской, Самарской, Смоленской губерний.
При самом поверхностном изучении списка участников кружка бросаются глаза близкие родственные связи «собеседников»: в объединении числились шесть пар родных братьев и одна пара троюродных: И. П. Демидов и Л. П. Демидов, Петр и Павел Долгоруковы, А. Ф. Мейендорф и Ю. Ф. Мейендорф, Д. А. Олсуфьев и М. А. Олсуфьев, А. А. Стахович и М. А. Стахович, С. Н. Трубецкой и Е. Н. Трубецкой. Троюродными братьями были А. А. Бобринский и В. А. Бобринский. Два «собеседника», ученики Б. Н. Чичерина Ю. А. Новосильцев и В. М. Петрово-Соловово, вместе со своим учителем служившие в Тамбовском земстве, были женаты на дочерях князя А. А. Щербатова. Его третью дочь взял в жены другой член «Беседы» (правда, ни разу не посетивший заседаний) князь Е. Н. Трубецкой. Председатель Тульской губернской земской управы князь Г. Е. Львов был женат на сестре одного из активнейших участников объединения графа В. А. Бобринского, которая в то же время была племянницей другого «собеседника», лидера «прогрессивной» партии Тульского земства Р. А. Писарева.
Александра III почему-то принято у нас считать солдафоном и пьяницей. И даже приписывать ему изобретение плоской фляжки, которую он прятал в сапог и называл «Голь на выдумки хитра». Современники издевались над конным памятником ему: «Стоит комод, на комоде бегемот».Чушь это все и ерунда. Понявший, что убийство его отца – Александра II Освободителя – бомбистами распахивает настежь ворота для волны террора, Александр Александрович взял Россию в оборот, подавляя всякое даже мелкое проявление революционных поползновений.
В книге представлен жизненный путь и государственная деятельность П.А. Столыпина. На основе широкого круга источников воссоздается программа реформ Столыпина, имевшая своей целью системную модернизацию России в начале XX столетия. Авторами подробно рассматриваются пути ее реализации и результаты правительственной политики в 1906–1911 гг. Книга рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся отечественной историей.
В 1897 году в ходе первой всероссийской переписи населения Николай II в анкетной графе «род деятельности» написал знаменитые слова: «Хозяин земли русской». Но несмотря на формальное всевластие русского самодержца, он был весьма ограничен в свободе деятельности со стороны бюрократического аппарата. Российская бюрократия – в отсутствие сдерживающих ее правовых институтов – стала поистине всесильна. Книга известного историка Кирилла Соловьева дает убедительный коллективный портрет «министерской олигархии» конца XIX века и подробное описание отдельных ярких представителей этого сословия (М. Т.
23 апреля 1906 года России высочайшим решением была «дарована» конституция. Заработала Государственная дума, которую еще в 1809 году предлагал учредить реформатор Михаил Сперанский. Принято считать, что в связи с событиями первой русской революции самодержавие пошло на тактическую уступку обществу, что Россия получила лишь тень конституции, а Дума так и не стала настоящим парламентом. Так ли это? Все ли в окружении царя считали представительные учреждения чистой бутафорией? Почему наделенный огромной властью П.
Монография посвящена функционированию политической системы Российской империи в 1881-1905 гг., прежде всего механизмам законотворчества. Исследование проведено на основе широкого круга источников, значительная часть которых не опубликована. В центре внимания автора – государственные учреждения, политические институты, законотворческие практики и круг людей, в котором вращались представители высшей бюрократии изучаемого периода. Особое внимание уделено неформализованным практикам подготовки и принятия решений (влиянию различных групп интересов, прессы, экспертных сообществ, корпоративным интересам бюрократии и др.)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Реформаторское наследие Петра Первого, как и сама его личность, до сих пор порождает ожесточенные споры в российском обществе. В XIX веке разногласия в оценке деятельности Петра во многом стали толчком к возникновению двух основных направлений идейной борьбы в русской интеллектуальной элите — западников и славянофилов. Евгений Анисимов решился на смелый шаг: представить на равных правах две точки зрения на историческую роль царя-реформатора. Книга написана в форме диалога, вернее — ожесточенных дебатов двух оппонентов: сторонника общеевропейского развития и сторонника «особого пути».
Почему все попытки модернизации и либерализации России за последние 160 лет заканчивались неудачей? Этот ключевой для нашей истории вопрос ставит в своей книге Михаил Давыдов. Чтобы попытаться на него ответить, автор предлагает обратиться ко второй половине XIX века – времени, когда, по его словам, Россия пыталась реализовать первую в своей истории антикапиталистическую утопию. Власть и часть общества соглашались, что в индустриальную эпоху можно быть «самобытной» великой державой, то есть влиять на судьбы мира, принципиально отвергая все, за счет чего конкуренты и противники добились процветания, и в первую очередь – общегражданский правовой строй и соответствующие права всех слоев населения.
Книга Александра Филюшкина посвящена масштабному столкновению на Балтии во второй половине XVI века с участием России, Ливонии, Швеции, Польши, Великого княжества Литовского, Дании, Священной Римской империи и Пруссии. Описываемые события стали началом долгой череды противостояний России и Европы, определивших характер международного общения последующих столетий. Именно в конце XVI века военной пропагандой были рождены многие штампы и мифы друг о друге, которые питали атмосферу взаимной неприязни и которые во многом живы до сих пор.
Самодержавие и политический сыск – два исторических института, теснейшим образом связанные друг с другом. Смысл сыска состоял прежде всего в защите монарха и подавлении не только политической оппозиции, но и малейших сомнений подданных в правомерности действий верховной власти. Все самодержцы и самодержицы XVIII века были причастны к политическому сыску: заводили дела, участвовали в допросах, выносили приговоры. В книге рассмотрена система государственных (политических) преступлений, эволюция органов политического сыска и сыскная практика: донос, арест, допрос, следствие, пытки, вынесение приговора, казнь или ссылка.