Совсем не респектабелен - [6]

Когда Хаук подошел, чтобы посмотреть, все ли с ней в порядке, она сложила руки на коленях, положив пальцы правой руки на наручник.

— Что нам с тобой делать? — пробормотал он.

Говард хохотнул:

— Осторожнее, капитан, она пинается и кусается. Ее, словно лошадь, нужно усмирить, прежде чем оседлать. Я с готовностью усмирил бы ее…

— Мы контрабандисты, а не уголовники, — оборвал его Хаук. — Жаль, что она не какая-нибудь местная девчонка. Та, уж будьте уверены, не стала бы болтать о встрече с нами.

— Отложи все заботы на потом, Хаук, — посоветовал один из контрабандистов, подавая капитану дымящуюся кружку горячего напитка. — Сейчас самое время отпраздновать удачное возвращение.

Хаук отвернулся от Кири:

— Не забудьте послать кружечку Суонну, он там, наверху, ждет прибытия Мака. Парень заслуживает того, чтобы немного погреться.

Кири с тревогой наблюдала за ними. Большинство контрабандистов были, наверное, людьми семейными и не склонными к убийству. Но выпивка способна превратить людей разумных в буйных, и тогда Говард, а возможно, и некоторые другие могут стать хладнокровными убийцами. Она мрачно продолжила трудиться над наручником. Ей надо было что-то делать, иначе можно сойти с ума.

Время шло, контрабандисты пьянели — и тут неожиданно в пещере появился сам дьявол из преисподней.

Глава 3

У Кири от ужаса мороз побежал по коже. Она не сразу поняла, что это был всего лишь крупный мужчина, со спины освещенный факелом, который несли за ним контрабандисты, Развевающиеся полы черного плаща и языки пламени, на фоне которых он возник, придавали ему сходство с дьяволом, явившимся за Фаустом.

Он повернулся к свету и сдвинул на затылок шляпу, и все увидели красивое лицо с выражением легкомыслия на нем.

— Приветствую вас, — сказал он. — Как поживают мои любимые контрабандисты?

В пещере послышались радостные восклицания:

— А вот и Маккензи!

— Точно. Мак-Нож собственной персоной!

— Держу пари, ты говоришь те же самые слова всем контрабандистам, сладкоречивый дьявол!

— Где ты был, шалопай?

— Присоединяйся к нам, Мак!

— Простите, что опоздал, — бодро проговорил Маккензи. — Я заметил отряд солдат таможенной службы и подумал: вряд ли вы захотите, чтобы я привел их сюда. — Он обменялся рукопожатием с капитаном. — Ну, вам удалось привезти все, что я заказал?

— Кроме одного бочонка рейнвейна, все остальное уже в дороге, — сказал Хаук и налил в стакан вина. — Попробуйте этот кларет. Вино нового урожая, но на редкость тонкое.

Маккензи взял стакан и задумчиво отхлебнул глоток, оценивая качество вина.

— Великолепно. Пожалуй, привези мне такого же и в следующий раз. — Он протянул стакан, чтобы его снова наполнили.

— А вот ваш особый французский табак, — сказал Хаук, передавая ему пакет. — Пахнет приятно, но никакой табак не стоит тех денег, которые вы платите мне за его контрабанду.

Прежде чем убрать пакет во внутренний карман плаща, Маккензи одобрительно его понюхал.

— Он стоит каждого затраченного на него пенни. Подожди-ка минутку… — Он покопался в другом кармане плаща и извлек оттуда два холщовых мешочка: один побольше, другой поменьше. Когда он их передавал, они звякнули. — Это за табак. А это за вино и крепкие спиртные напитки, которые уже на в пути в Лондон.

— Иметь дело с вами — одно удовольствие, — сказал капитан, одарив его улыбкой, которая редко появлялась на его неулыбчивом лице.

Кири заметила, что деньги он не стал пересчитывать. Должно быть, Маккензи был постоянным и заслуживающим доверия клиентом.

Хотя новоприбывший был крупным, красивым и хорошо одетым мужчиной, он привлекал общее внимание не этим. Кири вдруг вспомнилось слово «харизма». Однажды у Кири был мимолетный роман с одним студентом из Кембриджского университета. Тот утверждал, что Кири харизматична, потому что в какую бы комнату они ни вошла, ее красота привлекает всеобщее внимание. Харизма — это магнетизм человеческой личности, притягивающий к себе всех окружающих, объяснял он.

Называя Кири харизматичной, тот студент, по-видимому, хотел польстить ей, но Маккензи был действительно харизматичен. Даже злобный Говард радовался, когда он одаривал его взглядом или улыбкой.

И тут Маккензи неожиданно заметил Кири.

— А это что за девушка? — спросил он, направляясь к ней.

Хаук, Говард и Джед двинулись следом за ним.

— Проблема, — сдержанно пояснил капитан. — Она наткнулась на нас, когда мы шли с товаром. Нам пришлось взять ее в плен. И теперь я не знаю, что с ней делать. Может, надо узнать, сколько готова заплатить ее семья, чтобы заполучить ее назад?

— Они будут болванами, если захотят заплатить хотя бы шиллинг, — проворчал Говард. — Ее следует приручить, и я буду первым в очереди желающих заняться этим.

Джед рассмеялся.

— Скажи спасибо, что она, пнув тебя, малость промахнулась, иначе ты потерял бы способность это делать.

Контрабандисты разразились грубым хохотом, но Маккензи, не обращая на них внимания, подошел к ней поближе и опустился на одно колено, чтобы получше ее разглядеть. Она, прищурившись, тоже уставилась на него.

Этот мужчина показался ей как будто знакомым, хотя она была уверена, что никогда не встречалась с ним. Несмотря на легкомысленный вид, в нем чувствовалась настороженность солдата, который умеет убивать. Однако она не заметила в нем злобности.