Современный греческий детектив - [117]

— Почему вмешиваюсь я? — прервал его Бекас. — Потому что покойная мне заплатила. Это для меня не совсем привычно… Я был профессиональным полицейским…

— А сейчас переквалифицировались в частного детектива?

— И не думал. Однако по причине, которую нет необходимости вам объяснять, я принял деньги от вашей клиентки.

— Не понимаю…

— Мне было заплачено за определенную работу, — спокойно сказал Бекас, — и я выполняю эту работу.

Губы Димитриадиса скривила язвительная улыбка.

— Вам было заплачено, чтобы вы ее охраняли. А вы в этом не преуспели. Нет-нет, я вас не виню… Но после того, что произошло, о какой еще «работе» может идти речь?

— Найти убийцу, — ответил Бекас.

Почему он так сказал? Убийца Дженни Дендрину найден. Это именно тот человек, которого она боялась, и сам Бекас не сомневался в его виновности. Почему же он так ответил? Может быть, потому, что адвокат своим видом снисходительного превосходства вызывал в нем раздражение?

— Но убийца найден, — сказал адвокат. — Или вы считаете, что ее супруг невиновен?

Нет, Бекас так не считал.

— Я хочу в этом убедиться.

— А вы не уверены?

— Пытаюсь себя уверить. Господин Димитриадис, о том, что жена хочет с ним развестись, Ангелос Дендринос впервые узнал от вас?

— Да.

— Он сам к вам пришел?

— Нет, я пригласил его. Меня просила об этом моя клиентка. Она не хотела встречи с ним и возложила это на меня. Я ему позвонил.

— И он пришел к вам в контору?

— В тот же день.

— Вы говорили с ним о разводе?

— Естественно.

— И как он прореагировал?

— Сначала рассердился.

— Почему? Он не хотел развода?

— Думаю, нет.

— Он вам об этом сказал?

— Да нет, просто он немного повозмущался, а потом вдруг успокоился и сказал, что готов в любой момент выполнить требования жены.

— В чем причина такой внезапной перемены, как вы думаете?

— Не знаю.

Димитриадис взял с письменного стола кожаный портсигар, оправленный в золото, и предложил Бекасу сигарету. Затем прикурил от большой золотой зажигалки, стоявшей на краю письменного стола. В этом кабинете, куда ни бросишь взгляд, везде роскошь. Этот человек не вызывал симпатий у Бекаса.

— Значит, его вывел из себя не сам разговор о разводе?

— А что же?

— Может быть, то, что супруга не пожелала с ним говорить, а возложила все на вас.

— Возможно, — пожал плечами Димитриадис.

Было видно, что адвокат не принимает всерьез ни Бекаса, ни его вопросы. Он отвечал ему вежливо и снисходительно, однако всем своим видом давал понять, что считает разговор бессмысленной потерей времени.

— Чем еще я могу быть вам полезен? — В словах сквозила явная издевка.

— Благодарю вас, до свидания.

Еще не выйдя из здания, Бекас пожалел, что пришел сюда. Встреча была весьма неприятной и поставила Бекаса в неловкое положение. Глупо! Что, собственно, он хотел выяснить? Говорил ли адвокат с Дендриносом о разводе? Но Бекас и без того это знал. Не потому ли Дендринос пошел на убийство, что жена решила с ним развестись и объявила об этом через своего адвоката?.. Бекас корил себя за эту нелепую, патетическую фразу о желании убедиться в виновности Дендриноса. Шагая по улице Панепистимиу, он все еще ощущал на себе холодный, насмешливый взгляд адвоката.

Да, лучше предоставить правосудию во всем разбираться, а ему, пенсионеру, вернуться к свадьбе дочери и другим домашним делам.

В былые времена (как недавно они были, всего несколько месяцев прошло), когда у него возникало какое-либо затруднение, к расследованию сразу подключалась масса людей; в управлении полиции собирался целый совет. Ситуацию прокручивали самым тщательным образом и со всех сторон. Да и помимо совета Бекас мог обратиться со своими проблемами к любому из сослуживцев. Теперь же он взялся в одиночку решать эту нелегкую задачу. Впрочем, может, и задачи-то нет никакой. Да, все сходились на том, что никакой задачи нет и быть не может. И все же что-то Бекасу не давало успокоиться. «Что ни говори, а старики должны вовремя уходить на пенсию, — думал он. — Закон здесь очень мудр». Когда-то в молодости он полагался только на факты и больше его ничто не интересовало. А вот теперь постарел… Конечно, постарел, иначе отбросил бы всякие эмоции, отрешился бы от того, что Марина Розину вызывает симпатию, а адвокат Димитриадис — нет.

Ноги сами привели его к Макрису. Он уселся в кресло с газетой и стал терпеливо ждать, когда журналист закончит дела. Не отрываясь от газеты, Бекас краем уха слушал разговоры политических комментаторов о правительственном кризисе. Сколько лет уж в кабинете Макриса не смолкают одни и те же рассуждения о вечном кризисе, сопровождающем буквально каждое новое правительство.

Наконец Макрис отставил дела и обратился к нему:

— Итак, к тебе приходила Марина Розину?

— Откуда ты знаешь?

— Сама позвонила. Малышка вспомнила, что я познакомил тебя с ней, и просила меня попросить тебя ей помочь.

— В чем?

— Она хочет доказать, что ее возлюбленный невиновен.

— Сумасшедшая! — проворчал Бекас.

— Влюбленная, что, впрочем, одно и то же. — Макрис стал набивать трубку — он курил редко и только трубку. — Так что она тебе говорила?

— Что это не она, а Дженни Дендрину сама назначила ей свидание в «Корали». Лжет, конечно.