Современные польские повести - [31]

РЕМЕР

Ганс Отто Ремер принадлежал к категории отличных малых. Такие учатся не слишком прилежно, но и не попадают впросак. Если учителя и берут их на заметку, то разве что за подсказки товарищам, не выучившим урока. Потом Ремер попал в армию, стал офицером. Началась война. Он воспринимал ее как нечто вполне естественное. Без особого напряжения и, казалось, без страха переносил трудовые будни войны и ее перипетии. Как-то само собой совершал разного рода подвиги, другим удававшиеся лишь однажды в жизни. Восемь раз раненный, он быстро продвигался по службе и, окончив в 1935 году офицерское училище, был уже в чине майора. Совсем недавно Ремер получил из рук фюрера «дубовые листья» к рыцарскому кресту. Он не любил чрезмерно усложнять себе жизнь. Шел по ней легко, любя то, что любили другие, не отличаясь от коллег-офицеров, пожалуй, ничем, кроме везения.

В мае его назначили командиром охранного батальона в полку «Гроссдойчланд». Это было нечто вроде отпуска или, во всяком случае, передышки. Рана его едва зажила; часть же эта, освобожденная от изнурительных учений, поставляла людей для торжественных смотров, а также числилась в резерве, предназначенном для поддержания порядка, тем более что в районе Берлина находилось много иностранных рабочих.

Ремер по убеждению — национал-социалист, но его простецкой натуре не был свойствен фанатизм.

Поэтому без особого восторга присутствует он на беседе о национал-социалистическом воспитании, которую после полудня проводит в батальоне его знакомый, обер-лейтенант запаса доктор Хаген, давнишний однополчанин, ныне сотрудник имперского министерства пропаганды.

На квартире Ремеру передают условный сигнал о начале операции «Валькирия». Хаген только что закончил беседу, не слишком затянув ее. Согласно инструкции, Ремер по получении сигнала немедленно направляется в гарнизонную комендатуру, попросив Хагена подождать его на квартире.

В комендатуре уже собралось множество крайне возбужденных офицеров во главе с генералом фон Хазе. Генерал разъясняет обстановку: фюрер пал жертвой несчастного случая. По всей вероятности, он мертв. Армия, опасаясь беспорядков, взяла власть в свои руки.

Майор получает приказ немедленно в соответствии с планом блокировать тремя ротами правительственный квартал. Местная полиция окажет содействие. Одна рота отряжается на Бендлерштрассе для прикрытия штаба армии резерва.

Ремер крайне возбужден. Спрашивает: ведь рейхсмаршал Геринг является официальным преемником фюрера, почему же он бездействует? Каких именно беспорядков опасаются? Что значит «армия взяла власть в свои руки»?

Офицеры из гарнизонной комендатуры отвечают на высказанные им сомнения довольно невразумительно.

Случилось еще кое-что. Среди офицеров комендатуры Ремер обнаружил одного незнакомого. Как выяснилось потом, это был майор Хайессен. Когда Ремер машинально стал просматривать какие-то бумаги, лежавшие на письменном столе генерала, Хайессен поспешно схватил их и спрятал. Ремер, не любивший неясностей, тут же насторожился. Однако вернулся в свой батальон, вместе с доктором Хагеном собрал офицеров и повторил им то, что было ему сказано. Он не скрывал, что обстановка представляется ему неясной, но требовал слепого повиновения, как на фронте.

Благодаря этому батальон двинулся в путь и установил контроль над правительственным кварталом около 18 часов 30 минут.

Ремер направляется к генералу фон Хазе и докладывает о выполнении приказа. Получает дополнительное задание: блокировать район Ангальтского вокзала. В связи с тем что в этом районе расположены здания службы безопасности, ему приходится взять свои вспомогательные подразделения.

Обер-лейтенант запаса доктор Хаген вызывает его на разговор и делится с ним своими сомнениями.

— Я знаком с рейхсминистром доктором Геббельсом. Предлагаю поговорить с ним, изложить ему наши сомнения и попросить у него совета. Убежден, что беседа с ним внесет полную ясность.

Ремер чрезвычайно озабочен. Фон Хазе прикомандировал к нему в качестве офицера связи подполковника Вольтерса, но тот, сделав несколько туманных заявлений, в том числе о том, что не собирается шпионить за Ремером, внезапно исчез.

— Согласен, — говорит Ремер в ответ на предложение Хагена. — Эй! — зовет он своего заместителя. — Дайте доктору мотоцикл. Поезжайте, пожалуйста, и все разузнайте.

Хаген отправляется в министерство пропаганды, информирует там какого-то советника, что батальон получил неясные приказы, делится сомнениями, неуверенностью.

Советник, по-видимому, кое-что уже знает о перипетиях того жаркого берлинского дня. Недолго думая, он отправляет доктора Хагена прямо на квартиру к Геббельсу.

Геббельс сразу принимает его. Первые же слова Хагена о блокировании правительственного квартала заставляют рейхсминистра воскликнуть:

— Но ведь в этом нет ни малейшего смысла! Вам это случайно не приснилось?

— Помилуйте, господин рейхсминистр!

— Хорошо. Подождите минутку.

— Господин рейхсминистр, а может, вы лучше бы сами поговорили с майором Ремером?

— Минутку.

Геббельс предупреждает об опасности обер-бургомистра Берлина, еще нескольких лиц и передает сигнал тревоги в казармы лейбштандарта СС «Адольф Гитлер».