Современная португальская новелла - [125]
С тех самых пор Жасмин ненавидит этот надутый шар, эту жирную тушу, эту любительницу расставлять сети, Хитрая жаба, чтоб тебя! Еще долго горько плакал Жасмин, вспоминая дудку.
Вечерами в разгар лета вокруг старинного особняка, напоминающего своим розовым фасадом дворец, и на площадках парадной лестницы, спускающейся прямо к реке, собираются те, кто не прочь поиграть в пателу и суэку[24] и почесать языки. Они болтают о разных странных и невероятных событиях, которые доходят до детских ушей: мальчишки узнают об убийствах из ревности, о женщине, которая стала мужчиной, о молодом вампире с зелеными глазами, которого схватила полиция, о воре, умном парне: он крал только автомобили; о пропащей женщине, первой пластической операции, обанкротившемся торговце и молодой девице, которая по субботам полуголая сидит у открытого окна. Это последнее произвело на Фаусто особое впечатление, и он решил во что бы то ни стало выяснить все, что его интересовало, у молоденькой голенастой служанки с крепкими торчащими грудями.
Из зверей, живших в доме, самой маленькой была черепаха, а самой нелюбимой у дяди — сиамская кошка, которую очень любил Фаусто. Фаусто и дал ей имя Митси — так назывался утренний шоколад, но он был лишен его в наказание, конечно.
— Селестиночка, тебе нравится моя кошка?
— Нравится.
— Тогда давай договоримся: я дам тебе мою Митси — она мне дороже всего на свете, — а ты, когда будешь мыться, впустишь меня в ванную, я хочу увидеть тебя голой. Но только никому ни слова…
— А ваша мамочка?
— Да это ее меньше всего беспокоит.
— А если узнает дядя?..
И точно, дядя узнал. В этом доме у стен есть уши. Фаусто посадили на хлеб и воду. Мать неистовствовала. Сеньор каноник решил утешить ее, но Фаусто встретил его оскорбительным словом «поп», которое процедил сквозь зубы. Где же мог мальчик выучить это скверное слово?
Тогда к Фаусто пожаловал дядя.
— На колени, бесстыжий! Лицом к стене!
Фаусто повиновался. Бесстрастная луна чуть заметно улыбалась, заглядывая в темное окно, и серебрила своим светом стены. Рука у дяди была тяжелая и крепкая. Синие прохладные воды Тежо утишили боль.
— Ты раскаялся?
— Да.
— Повторяй: да, мой дядя.
— Да, мой дядя. Я раскаиваюсь, мой дядя.
И все же военному режиму — один день на воде, другой на воде и хлебе — пришел конец.
Покаянные молитвы, которые читал Фаусто с серьезным лицом, без тени цинизма, звучали достаточно громко.
— Маленькое чудовище! Не может в жилах такого звереныша течь моя кровь.
— Да, мой дядя.
— Что да?
— То, что хочешь, дядя.
— Считаешь, что у тебя со мной нет ничего общего?
Таким ответом Фаусто лишь усугубил положение. Даже Жасмин перестал смеяться. Фаусто тут же прогнал с лица идиотскую гримасу. Выражение его сделалось удивительно взрослым, и он упал на колени. Дядя смягчился, презрительно оттолкнув его носком черного сапога. Фаусто, уткнувшись носом в пол, все еще прикрывает руками свои многострадальные уши. Искоса поглядывая между пальцев на удаляющуюся грозную фигуру, он, как червяк, трусливо изворачиваясь, поднимается.
Приблизительно в это же время, а может, несколько позже случилось еще одно памятное происшествие: припадок Кустодии. Она, правда, всегда страдала приступами удушья, но в этот вечер все началось с сердцебиения. Потом она покрылась холодным потом, как при малярии, и закатила глаза. Ей сделали укол. Несчастная худенькая Кустодия пришла в себя, но стала печальной. В горле ее стоял комок, а глаза, полные ужаса и непонятного экстаза, светились каким-то странным светом. Ее увезли (мы проводили ее до лестницы) в больницу. Спустя три недели дядя разрешил нам навестить ее. Больница была обнесена высокой стеной, вдоль которой росли полувысохшие деревья. На территории ее, точно собачьи конуры, стояли домики, в которых жили душевнобольные. Все они были одеты в серую форменную одежду, поверх которой были наброшены халаты. Двигались они стремительно, держа голову склоненной набок. Кустодию поместили на первом этаже в маленькой комнате, где находились излечимые больные. Увидев нас, она очень разволновалась — с трудом удерживала рыдания.
Мы замечаем и на ее теле странные темные пятна. Она говорит, что спит и видит, как бы выбраться отсюда. Ей очень хотелось вернуться в наш дом, как только ее выпишут. Но стало известно, что она беременна, и дядя запретил нам навещать ее.
Ходили слухи, что у нее, как у негритянок, фиолетовые соски. Сеньор каноник говорил, что, хоть она и не черная, от жизни ей ждать все равно нечего — так уж на роду написано.
И вот однажды в нашем доме что-то стряслось. Раздираемые любопытством, мы спрятались за стоящий в коридоре сундук и, перепачкав лица паутиной, просидели там, ожидая, когда дядя выйдет из своей комнаты. Он был неузнаваем: оброс бородой, хромал, опираясь на палку, и тяжело дышал. Врач тихо, будто по секрету, давал указания гувернантке, как ухаживать за тем, кто в нашем доме был громовержцем, хозяином ключей, книг и даже звуков. «Сердце, если сердце…» — говорил он тихо, очень тихо.
«Если сердце…» — вторило эхо в притихших комнатах с узорчатыми гардинами. Теперь качалка дяди покачивалась сама. Сама? Нет! Кто-нибудь из нас — я или брат, — слегка толкнув ее, лишенную законного владельца, приводил в движение, и она раскачивалась под тяжестью воображаемого тела.
Антонио Алвес Редол – признанный мастер португальской прозы."Даже разъединенные пространством, они чувствовали друг друга. Пространство между ними было заполнено неудержимой любовной страстью: так и хотелось соединить их – ведь яростный пламень алчной стихии мог опалить и зажечь нас самих. В конце концов они сожгли себя в огне страсти, а ветер, которому не терпелось увидеть пепел их любви, загасил этот огонь…".
Антонио Алвес Редол – признанный мастер португальской прозы."Написано в 3 часа утра в одну из мучительных ночей в безумном порыве и с чувством обиды на непонимание другими…".
Из сборника «Современная португальская новелла» Издательство «Прогресс» Москва 1977.
Антонио Алвес Редол — признанный мастер португальской прозы. «Яма Слепых» единодушно вершиной его творчества. Роман рассказывает о крушении социальных и моральных устоев крупного землевладения в Португалии в первой половине нашего столетия. Его действие начинается в мае 1891 гола и кончается где-то накануне прихода к власти фашистов, охватывая свыше трех десятилетий.
Антонио Алвес Редол – признанный мастер португальской прозы. "Терзаемый безысходной тоской, парень вошел в таверну, спросил бутылку вина и, вернувшись к порогу, устремил потухший взгляд вдаль, за дома, будто где-то там осталась его душа или преследовавший его дикий зверь. Он казался испуганным и взволнованным. В руках он сжимал боль, которая рвалась наружу…".
Роман выходца из семьи рыбака, немецкого писателя из ГДР, вышедший в 1956 году и отмеченный премией имени Генриха Манна, описывает жизнь рыбацкого поселка во времена кайзеровской Германии.
Новая книга от автора «Толерантной таксы», «Славянских отаку» и «Жестокого броманса» – неподражаемая, злая, едкая, до коликов смешная сатира на современного жителя большого города – запутавшегося в информационных потоках и в своей жизни, несчастного, потерянного, похожего на каждого из нас. Содержит нецензурную брань!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.
Роман греческого писателя Андреаса Франгяса написан в 1962 году. В нем рассказывается о поколении борцов «Сопротивления» в послевоенный период Греции. Поражение подорвало их надежду на новую справедливую жизнь в близком будущем. В обстановке окружающей их враждебности они мучительно пытаются найти самих себя, внять голосу своей совести и следовать в жизни своим прежним идеалам.
Повествование ведёт некий Леви — уроженец г. Ленинграда, проживающий в еврейском гетто Антверпена. У шамеша синагоги «Ван ден Нест» Леви спрашивает о возможности остановиться на «пару дней» у семьи его новоявленного зятя, чтобы поближе познакомиться с жизнью английских евреев. Гуляя по улицам Манчестера «еврейского» и Манчестера «светского», в его памяти и воображении всплывают воспоминания, связанные с Ленинским районом города Ленинграда, на одной из улиц которого в квартирах домов скрывается отдельный, особенный роман, зачастую переполненный болью и безнадёжностью.
Эта книга пригодится тем, кто опечален и кому не хватает нежности. Перед вами осколки зеркала, в которых отражается изменчивое лицо любви. Вглядываясь в него, вы поймёте, что не одиноки в своих чувствах! Прелестные девочки, блистательные Серые Мыши, нежные изменницы, талантливые лентяйки, обаятельные эгоистки… Принцессам полагается свита: прекрасный возлюбленный, преданная подруга, верный оруженосец, придворный гений и скромная золушка. Все они перед Вами – в "Питерской принцессе" Елены Колиной, "Горьком шоколаде" Марты Кетро, чудесных рассказах Натальи Нестеровой и Татьяны Соломатиной!
Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.
Марковна расследует пропажу алмазов. Потерявшая силу Лариса обучает внука колдовать. Саньке переходят бабушкины способности к проклятиям, и теперь ее семье угрожает опасность. Васютку Андреева похитили из детского сада. А Борис Аркадьевич отправляется в прошлое ради любимой сайры в масле. Все истории разные, но их объединяет одно — все они о бабушках и дедушках. Смешных, грустных, по-детски наивных и удивительно мудрых. Главное — о любимых. О том, как признаются в любви при помощи классиков, как спасают отчаявшихся людей самыми ужасными в мире стихами, как с помощью дверей попадают в другие миры и как дожидаются внуков в старой заброшенной квартире. Удивительные истории.
Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!